Канринин быстро обернулся, взглянул на Рэя, ухмыльнулся и снова замер. Несмотря на любовь к глупым розыгрышам и дурацким шуткам, он был очень сильным магом. Слишком самоуверенным, правда. Все ждали, когда самомнение подведет его, но этому невысокому, подвижному парню с хитрой физиономией, вечно спутанными волосами и раскосыми глазами невероятно везло, он умел выкручиваться из самых невероятных переделок. Только чистое везение могло помочь ему справиться с манмо практически без подготовки. Правда, предварительно тот уже был оглушен заклинанием учителя, но все же этот демон продолжал оставаться очень опасным…
Наконец терпеливое ожидание закончилось. Послышались тихие шаги, дверь открылась, и появился сам магистр в сером просторном облачении. Каждый раз, видя его, Рэй поражался, как мог этот невысокий, хрупкий человек обладать такой огромной магической силой. Он казался лишенным возраста, ему можно было дать и двадцать пять, и сорок лет.
Учитель встал на небольшое возвышение, обвел взглядом светлых пронзительных глаз учеников, сидящих перед ним, и произнес одну-единственную фразу:
— Ваше обучение закончено.
Тишина в зале сгустилась и, казалось, стала почти материальной. Рэю почудилось, будто он слышит напряженные, недоверчивые мысли товарищей — отражение своих собственных размышлений: «Как окончено?! Но ведь остался еще месяц…»
— Каждый из вас получил от меня все возможные знания. Теперь пришло время проявить себя. Вы должны пройти последнее испытание.
— Какое испытание, мастер? — подал голос Рекар, но вопреки обыкновению не получил выговор за несдержанность.
Господин Хейон выдержал значительную паузу и произнес негромко:
— Вы все знаете, где находится главный храм нашего ордена — в центре Варры, посреди столетних садов. Завтра каждый из вас должен добраться до него на своей колеснице. Тот, кто войдет в его двери до заката солнца, получит почетное звание и наградной свиток.
— Но завтра праздник духов, — растерянно пробормотал Гризли, — никто не должен выходить на улицу, чтобы не побеспокоить их.
— Вы заклинатели, если я не ошибаюсь, или хотите себя считать ими, — скептически улыбаясь, ответил учитель, — Ваша работа состоит в том, чтобы беспокоить духов.
Ученики запереглядывались, пытаясь понять, пошутил магистр или говорит серьезно. В зале зазвучало тихое, удивленное бормотание. Лишь Сагюнаро сидел, чуть подавшись вперед, и не сводил взгляда с учителя — похожий на меч, готовый вылететь из ножен.
— Это кощунство, — тихо, но уверенно произнес Рекар, глядя на свои колени, и тут же в зале вновь повисла тягостная тишина. — Мы нарушим закон потустороннего мира. Его сущности не прощают, если кто-либо из живых посмеет находиться среди них.
— Единственный закон, которому вы подчиняетесь, устанавливаете вы сами, — сурово ответил учитель. — Других не существует.
Казуми, сидящий рядом с Рэем, заметно насторожился — в отличие от остальных воспитанников он обладал великолепным чутьем на неприятности, грозящие не только ему, но и окружающим.
— Это безумие. — Рекар, обделенный подобным талантом, не смог вовремя прекратить препирательства, хмуро глядя на учителя. — Любой из нас… мы все можем погибнуть.
— Вы обладаете достаточными знаниями и умениями, для того чтобы выполнить это задание, — сухо произнес магистр, пряча кисти рук в широких рукавах облачения.
— Заткнись, — тихо произнес Рэй, сверля взглядом затылок упрямого спорщика, но тот не реагировал, продолжая возмущаться:
— Я не понимаю, зачем рисковать нашими жизнями столь бессмысленно…
— Наша работа невозможна без риска, — неожиданно мягко ответил учитель, — разве ты забыл об этом?
— Молчи, — сказал Рэй чуть громче, но его снова не пожелали услышать.
— Я не забыл, — возразил Рекар, повышая голос. — Но я считаю, что каждый риск должен быть оправдан. Глупо жертвовать собой, не соблюдая элементарной осторожности.
Магистр не пошевелился, но всем сидящим в зале показалось, будто их окатило ледяной волной. Даже бамбук зашелестел громче, а потом вдруг замер, словно скованный холодом.
Рэй невольно сжал кулаки, зная, что произойдет дальше. Гризли шумно выдохнул. Физиономия Казуми залоснилась от удовольствия и предвкушения чужой неудачи.
— Вы были правы, когда говорили, что научили меня всему, — продолжил молодой заклинатель. — Я благодарен вам за науку, но я не буду проходить последнее испытание. Я и без него знаю, что достоин своего звания.