Как определить, что человек болен? Если ты еще не в курсе, в чем я сомневаюсь, позволь мне пояснить. Сначала человеку, который заболел «сонной болезнью», начинают сниться сны. Очень яркие и реалистичные. Проснувшись, их уже невозможно забыть. Они не стираются из памяти, а вплетаются в твою жизнь, заставляя терять грань различия между сном и реальностью. Обычно такое состояние длится ровно десять периодов сна. На одиннадцатый человек уже не просыпается. И сегодня как раз тот день, когда близок мой одиннадцатый раз. Я не спал уже больше суток. Сознание работало на автомате, выжимая из разума последние капли. Наяву периодически всплывали образы, которых не должно было быть. Сны преследуют меня повсюду. Я начинаю видеть то, что не доступно обычному человеку. Галлюцинации в виде каких-то фантастических существ, людей, которых уже давно нет в живых. Происходит потеря ориентации в пространстве и времени. Это лишь малый список бед, которые преследуют мой измученный разум вот уже несколько недель. Все смешалось в моем сознании, как в какой-то жуткой мясорубке.
Сегодняшний день я решил провести как обычный человек, а не как тот, кому осталось прожить в этом мире сутки или двое, максимум. И мой способ продлить свои последние часы в этом мире – это активная работа. Нельзя сидеть на месте ни минуты. Мои коллеги по работе даже не подозревали, что я заражен. А сам об этом я никому не рассказывал. Больше всего меня страшила мысль умереть запертым где-то в клетке из четырех стен посреди резервации, одиноким и никому не нужным. Сам я работаю в полицейском участке. И сейчас моя основная работа – ловить таких, как я, зараженных и скрывающихся от полиции людей.
До места назначения мы добрались за каких-то пятнадцать минут. Пятнадцать минут минус из моей жизни. Пятнадцать минут, которые я мог бы прожить совсем по-другому, если бы захотел. Но не прожил. Возле подъезда нас встретили несколько сидящих на лавочке старушек. Увидев приближающуюся полицейскую машину, они сразу зашушукались между собой. «Есть вещи, которые никогда не меняются, даже во время апокалипсиса», – подумал я, усмехнувшись.
Мы зашли в подъезд. Внутренний интерьер подогревал общий депрессивный настрой. Повсюду на облупленных стенах между пошлостями и именами каких-то Наташек, Димонов и Саньков проскакивали надписи о грядущей смерти. Кое-где мелькали цитаты из Библии. Люди стали слишком набожны, предчувствуя конец всего грядущего. Мы зашли в лифт, и тот не спеша отвез нас на четвертый этаж. На двери нужной нам квартиры мы увидели потертую табличку с именем хозяина – «Алексей Владимирович Броневой». Мы постучались. В ответ тишина. Мы еще раз повторили свою попытку. Безрезультатно.
– Алексей Владимирович, откройте, пожалуйста. Это полиция, – сказал я громко.
Ничего. Никакой реакции с той стороны. Из соседской двери выглянул какой-то мальчик, посмотрел на нас безразличным взглядом и захлопнул дверь. Слышно было, как он запирает ее на несколько замков. Олег принял решение толкнуть дверь Броневого. К нашему всеобщему удивлению, она легко поддалась и открылась с громким скрипом. Напарник и я приготовили электрошокеры и вошли в темную квартиру. Я нащупал на стене выключатель и включил свет. Обстановка в квартире была довольно незаурядной. Сразу было понятно, что живет в ней далеко не бедный человек. Повсюду на полосатых зеленых бархатных обоях были развешаны картины, по всей видимости, копии работ известных художников. Бордовые шторы полностью занавешивали окна, отчего в комнату совсем не проникал свет. На столе из цельного массива дерева были в беспорядке разложены какие-то бумаги. Часть из них обгорела, видимо, хозяин старался их сжечь в спешке. Повсюду царил хаос и беспорядок. И посреди всего этого мы увидели виновника торжества. Он сидел в потрепанной майке и трико на диване и держал в руках ружье, глядя на нас недоуменным взглядом. Возле его ног на полу валялось несколько пустых бутылок из-под водки.