– Потом он перестал шевелиться. Всем было плевать…я так тебя люблю, я так хочу, чтобы ты жил – и на это у нас два дня.
– К людям не сразу приезжают, к коту прям приедут!, – засмеялся врач.
– Эээ… Почему два дня? Я ничего не понимаю. Я воняю, как дохлая крыса. Поехали домой, и решим все там. Где моя одежда?, – взволнованно произнес Станислав Викторович, и устало выдохнул.
– Вот, тут брюки и рубашка, – Елена протянула мужу пакет. Он стал одеваться прямо на кушетке. Елена помогла супругу застегнуть пуговицы на рубашке и, взяв его под руку, повела по коридору.
– Елена!, – обратился к женщине Валеревский.
– Да?.
– Тсс, – врач прислонил указательный палец к губам, – не нарушайте договора. Жду вас послезавтра.
Елена и ее муж обернулись, оба кивнули и направились к выходу. К ним на встречу шли врачи и болтали, держа в руках стаканы с горячим кофе.
– Добро пожаловать в лабораторию. Вас приветствует электронная регистратура. Прижмите к моей ладони ваш пропуск и озвучьте вашу цель визита, – обратилась к врачам голограмма красивой блондинки в черной блузке и тугой серой юбке.
Мужчины прижали к ее ладони пропуски и прошли вперед, не переставая обсуждать какой-то новый фильм.
На экране большого ЖК-телевизора в холле диктор читала мировые новости:
«…Первый такой конструктор сейчас проходит апробацию в Нью-Йорке – робот уже научился говорить, ходить, и даже мыслить. Суррогат внешне полностью напоминает человека. Как и человек, он умеет самостоятельно принимать любые решения, а главное – быстро, и руководствуясь лишь разумом. Трех таких суррогатов после успешных результатов исследования направят в медицинский центр Белвью для работы. Еще в начале века, а именно в 2015-ом году итальянский ученый Джон Кеймрут предсказывал, что к 2062-ому году большую часть работы вместо человека будут выполнять молекулярные конструкторы, а продолжительность жизни значительно увеличится. По его словам в 2062-ом году родится ребенок, который будет жить 152 года… Похоже, предсказания Кеймрута действительно сбываются. Суррогаты уже ходят по нашей земле, а вчера умер самый старый человек на планете Акира Самуи из Токио – ему было 142 года…»
Парни усмехнулись:
«Суррогаты – помнишь, фильм такой был? С лысым этим… в главной роли?».
«Да, я смотрел в детстве…», – ответил другой.
«Всего доброго. Удачного дня. Приходите к нам еще», – голографическая девушка обратилась к выходящим из лаборатории Елене и Станиславу.
«Как ты узнала об этом?», – вдруг спросил муж Елены уже у машины внизу.
«Ты мне сказал… сам. Потом вспомнишь, я просто проверила то, что ты мне сказал, приехала, понаблюдала, а потом в наглую позвонила…»
«Да, уж с твоей прытью», – усмехнулся Стас.
Он уже вышел из шокового состояния и стал осознавать, что происходит вокруг.
«Что творится-то,… я сплю?» – у мужчины вновь помутнело в глазах, и он оперся о дверцу машины.
Елена прижала подушечку большого пальца к желтому круглому монитору на дверце автомобиля, и она открылась.
«Садись, поехали – тебе нужно отдохнуть».
«Обычно первые вздохи всегда бывают поверхностными, осуществляются за счет шейных мышц, затем в акт дыхания включаются мышцы грудной клетки и диафрагма. Глубина вдохов нарастает постепенно, вот, видишь, задышал…», – Валеревский нажал на грудь 26-летнего Сильченко, лежавшего в морозильнике, и тот открыл глаза.
Санитар стоял рядом и нервно улыбался.
– А сколько вы уже таких операций сделали?.
– 19… это 20-ая.
15-летняя Яна Савитова погибла, не дойдя до дома сто метров. Все случилось более чем банально. Она возвращалась домой с учебы. Последняя пара в колледже закончилась в начале девятого вечера. Яна шла вдоль соседнего дома и думала о завтрашнем дне. Ее пригласил на выставку робототехники приезжий из Франции программист… говорил, что таких роботов еще не видела Москва – мол, они умеют совершать маневренные полеты и их можно использовать, как личный транспорт. И стоят не дороже 10 тысяч долларов.
«Эй, стоять!» – окликнули ее сзади два голоса в унисон.
Яна не послушалась и ускорила шаг.
Очнулась на земле – на ней лежал незнакомый парень со спущенными брюками и серьгой в губе. Она была в одном чулке… с синяками на руках и разодранными в кровь коленками. Под ее тазом растекалось горячее алое пятно. Она пыталась сопротивляться, кричала и дралась, но силы покидали ее, через минуту она уже не могла поднять ягодицы, и поняла, что не в состоянии даже шевельнуться – внутри все болело так, словно в ней были тысячи пуль.