Все стало серо-желтым, в стиле ретро-сепия. Я видел, как помертвела девушка. Вовка закричал и кинулся к моему обмякшему телу. Он тряс его, как голодный – яблоню, но меня не было там. Горацио, завыв, кинулся к убийце, в котором умирала моя душа.
Я смотрел в наплывающие тучи и понимал, что скоро всё кончится. Умирать не страшно, только в этот последний миг существования хотелось найти то, ради чего не стыдно уйти в иной мир. Пусть это будет что-то небольшое, но главное.
Вспомнить только нечего: разменял я жизнь, на мелкие гроши, которые то пропил, то бросил в грязь. Да, старался не обижать женщин, любил детей и животных. Часто делился с теми, кому жилось еще хуже, чем мне. Но разве этим можно гордиться? Я нарезал круги, лихорадочно исследуя пыльные уголки своей памяти в поисках чего-нибудь завалявшегося, но важного. Ноль в квадрате.
Неожиданно я выскочил в серо-желтую подворотню, где стояла девушка, которую мне удалось спасти. Ура! Был смысл и в моей никчемной жизни. Можно спокойно вальсировать на небеса. Раз-два-три, раз-два-три…
Я уцепился взглядом за белый клок пухлого облака и слегка пожалел, что не могу изменить свою жизнь так, как мечтал Вовка. Но я радовался тому, что умираю не в одиночестве. Затем темнота опрокинула чернильницу, белый клок превратился в сине-черный и растворился в отдаленном крике мальчика:
– Костя, не умирай! Не умирай, Костя!
Глубокая пропасть, полет, падение. Щелчок. Мягкое приземление. Я уже в раю?..
Приоткрываю глаза. Зареванное лицо Вовки с распухшей сливой вместо носа. Горацио, повизгивая, лижет мою руку. Кажется, я жив и нахожусь в своем теле.
В глазах – туман, в ушах – вата и всхлипы настраиваемого радио. Сквозь помехи и писк слышу тонкий звон колокольчика. Не знаю, откуда выплывает белым парусом стишок:
Колокольчик прозвенит –
Ангел тут же прилетит.
Значит, мне дарован ещё один шанс?..
Я сажусь, прислоняясь спиной к холодным камням подворотни, прикуриваю сигарету, крепко прижимаю к себе Вовку, слышу музыку лая Горацио и встречаюсь взглядом с девушкой. У нее бледное лицо и взволнованные глаза.
Улыбаясь широко и счастливо, выдыхаю облачко сигаретного дыма и любуюсь, как оно растворяется в воздухе словами:
– Если бы вы знали, как я рад вас всех видеть!
Конец