- Капитан Аяла, кажется, вы и находитесь здесь для этого. Выясните все. А Людвига оставьте в покое, - нетерпеливо произнес Мирт.
- Разумно. Я поговорю с первым советником, и если тот сочтет ваши доводы весомыми, я оставлю вашего друга в покое, как вы изволили выразиться.
- Кстати, а где Людвиг? - спросил Шентон.
- В своих покоях. Ему строго запрещено их покидать.
К сожалению, Людвига освободили из-под ареста только к вечеру. Первого советника долго не могли разыскать, потом он еще дольше выслушивал доводы “за” и “против”, задавал множество вопросов. В конце концов, было решено, что Людвига можно отпустить.
Но Мирт кожей чувствовал, что не все так просто. И дело вовсе не в настырности Аялы. Нет. Просто омега чувствовал, что наемник еще может быть здесь. И это неясное беспокойство совсем лишило мужчину сна.
*
Эрик сидел за письменным столом в комнате, слегка склонившись над ним. Перед ним лежало письмо от отца, бумага была исписана мелким ровным почерком. Тон письма был как всегда холодным, полным недовольства сыном и завуалированных оскорблений. Герцог Гендер требовал, чтобы сын немедленно прекратил свои “бесцельные скитания”, вернулся в родовой замок и занял положение, которого требует его происхождение. А затем женился.
Как всегда одни требования, упреки и угрозы. На попытки Эрика объяснить, что он уже давно не мальчик и пытаться управлять им бесполезно, его отец никак не реагировал. Чем сильнее пожилой герцог наседал на альфу, тем сильнее тот сопротивлялся, а пропасть непонимания между отцом и сыном становилась все глубже и шире, хотя, наверное, шире уже было просто некуда.
Но гораздо больше Эрика волновало не это. Он уже давно привык, что отец не видит в нем человека. Он видит в нем свое наследие, которое не поддается дрессуре. Слова о женитьбе сейчас внезапно заиграли мрачными красками. Альфа до сих пор не мог представить себя чьим-либо мужем, не мог представить себя, состоящим в отношениях с другим человеком.
Но тогда как назвать то, что происходит между ним и Кайлом?
Они Любовники. Да. Но… только ли? Кайл смотрел на него такими глазами… Такими глазами на него никто и никогда не смотрел за все его тридцать четыре года. Даже Лори не так смотрел на него.
Альфа понимал, что то, что он творит - просто бесчестно по отношению к рыжеволосому омеге. Он обесчестил его. Это раз. Они скрывают свои отношения. Это два. Эрик не собирался заводить семью, детей. Это три. И дело тут вовсе не в Лори. Та сумасшедшая тоска, которая съедала его год за годом стала отступать на второй план под шквалом новых эмоций, которые давал ему Кайл. Но как можно любить кого-то так же сильно во второй раз, как когда-то любил он?
А любовь в пол силы - это не любовь, а ее жалкая имитация. Такого Кайл не простит ему никогда в своей жизни. Да он сам себя не простит за загубленную жизнь парня.
Альфа допускал мысль, что Кайл влюблен в него. Влюблен не на шутку. Но это сейчас. А что станет через пять лет? Десять? Когда гигантская разница в возрасте станет ощущаться сильнее, когда Эрик начнет седеть. Что тогда? Что будет, если он так и не сможет открыться парню полностью?
Тот начнет чахнуть, захлебываясь в своих же чувствах к нему. Отдалится и навсегда изменится. Перестанет быть тем острым на язык, искренним парнем. Потухнет.
Тогда… Надо разорвать круг сейчас? Пока не поздно?
Эрик сильно стукнул по столу. Чернильница подпрыгнула, опрокинулась, и чернила залили отцовское письмо и рукав рубашки. Мужчина чертыхнулся и вскочил, опрокинув стул. Тот с грохотом приземлился на пол.
- Почему комнату разносишь? - спросил кто-то, обняв со спины.
- Я не разношу комнату, Кайл - проскрежетал Эрик.
- Что-то случилось? - глухо спросил омега и потерся щекой о плечо мужчины.
- Нет, - буркнул альфа, пытаясь унять внезапное раздражение, - Тебе лучше оставить меня сейчас.
- Что это? - омега, будто не слыша слов Эрика, подошел к столу, двумя пальцами взял письмо из чернильной лужи и слегка отряхнул его.
- Не трогай.
- От отца? - как ни в чем не бывало продолжил просматривать Кайл обрывки колких фраз, которые остались не тронуты чернилами.
- Я же сказал! Положи на место! - рявкнул Эрик, сам не узнавая в этом лающем приказе собственный голос.
Улыбка сползла с лица Кайла. Он осторожно положил письмо обратно в чернила.
- Мне действительно лучше уйти, - бесстрастно произнес он.
- Прости, - вздохнул альфа.
Но парень его будто не слышал. Он обошел мужчину, стараясь его не касаться, и вышел из комнаты.
- Твою мать… - сквозь зубы процедил Эрик.
Теперь у него действительно появилось стойкое желание разнести все вокруг. Он стащил рубашку через голову, сорвав пару пуговиц, и швырнул ее в чернила. Затем надел чистую рубашку, схватил клинки и пошел разыскивать Мабу. Хоку срочно требовалось выпустить ярость, иначе он мог кого-то покалечить. Хорошая драка - это то, что просто необходимо.
Но Мабу он не нашел. Тот вообще пропадал куда-то в последнее время. Зато под руку попался Алек Мельбурн. Что ж…Это очень удачно.
Несколько колких замечаний Мельбурна, и Хоуксворт сорвался. В его состоянии много не надо было, чтобы с ожесточением мутузить своего противника. Тот в долгу не оставался. Они катались по земле стрельбища, совершенно забыв, что они лорды и цивилизованные лорды в принципе. Разнимали их нечаянные свидетели - новобранцы из королевской стражи, которые пришли потренироваться.
Надо сказать, что разнять дерущихся мужчин было ну очень нелегко. Их едва удерживало пять парней, буквально повалив обоих на землю и придавив своими телами.
После потасовки альфы были в крайне плачевном состоянии. У Мельбурна все волосы были в грязи, на скуле начал наливаться сочным фиолетовым цветом синяк, рубашка была порвана на плече, которое тоже было все в ссадинах. Дышать Алеку было тяжеловато из-за ударов Хока под ребра.
Но сам Эрик выглядел не лучше. Костяшки были сбиты в кровь, впрочем как и у его противника. Левое ухо стало красным-красным, из разбитой брови по капле сочилась кровь. Плечо противно ныло, на торсе расцветали кровоподтеки и ссадины.
- Какой демон в тебя вселился? - сморщился Алек, ощупывая скулу.
- В меня?! - рыкнул Эрик, - Научись держать язык за зубами.
- А ты научись держать кулаки при себе.
Мужчины помолчали. Они сидели на стрельбище, прямо на земле, и смотрели, как тренируются новобранцы.
- Чтоб тебя… - протянул Алек, - Я из-за тебя теперь из комнаты выйти не смогу.
- Велика незадача. Без юбки и дня не протянешь? - едко осведомился Хок.
- По крайней мере, я не бросаюсь на людей, - парировал мужчина, - Если так и с Кайлом себя ведешь… Я ему искренне сочувствую.
- Не твое собачье дело, - “любезно” отозвался Эрик.
- Неужто он тебя отшил наконец-то?
- Выдохни и расслабься на его счет.
- Значит не отшил. Жаль.
- Еще одно слово, и я тебе врежу.
- Рискни, - хохотнул альфа, но тут же схватился за живот. Его лицо искривила гримаса боли.
- Я так смотрю, что тебе уже хватит, - произнес Эрик и попытался подняться, но спину прострелило болью.
- Тебе уже тоже, - Алек сплюнул кровь и помассировал опухающую челюсть, - Хороший удар.
- Про твой не могу сказать то же самое, - прокряхтел альфа, поднимаясь на ноги.
- Ну и говнюк же ты, Хоуксворт, - отозвался Мельбурн.
Ответом ему был выразительный взгляд.
- Ты мне лучше скажи, как мы мимо сплетников пройдем? О нас же судачить будут до конца сезона, - произнес Мельбурн.
- О репутации своей беспокоишься? Так поздно уже. У тебя ее нет.