Пат спал всю ночь в своем кабинете, и его голос еще не приобрел дневной твердости.
— Очень жаль, Майк, — тихо проговорил он, — но никаких новых сведений к нам не поступало. Никто нигде не видел Баллингера.
— Черт возьми, Пат...
— Мы и сами были бы рады видеть его. Баллистическая экспертиза показала, что одна из пуль, выпущенная в Бирса, совпадает с теми, которые были обнаружены после перестрелки в комнате Липпи. Из того же пистолета был убит полицейский в центре города.
— Я думаю, что теперь у тебя будут люди для его поиска?
— Ха-ха. Скажи еще, что нам дадут их столько, сколько мы запросим. Не беспокойся, Майк, мы разыщем его.
— Он может добраться до Вельды. Остается очень мало времени...
— Я знаю это, — сказал он очень тихо. — Для всех нас его остается совсем немного, — и повесил трубку.
Я снова начал думать о шести оставшихся днях... Нет, теперь уже о пяти... Сколько времени прошло со времен Хиросимы и Нагасаки? Мы никогда не задумывались о возможности всеобщего разрушения, а теперь сами оказались на его пороге.
Я купил свежую газету и быстро пробежал ее глазами. На четвертой странице было сообщение размером в две колонки, где рассказывалось, что по предусмотренному планом военных маневров сценарию специальные подразделения разыскали учебный контейнер в районе Эшокана. Я немедленно вспомнил Эдди, и теперь мне хотелось бы увидеть его реакцию на эту сенсационную новость.
Маленький Джо зарабатывал свой хлеб на Бродвее и почти все время проводил около передвижных рекламных щитов. Он был большим профессионалом среди местных нищих, давая деньги в рост и приторговывая ручками.
Я разбудил его, просунув долларовую бумажку через отверстие коробки, служившей ему временной спальней.
— Хе-хе, Майк. Ты нуждаешься в моей помощи?
— Да, я хочу, чтобы ты дал мне что-нибудь на доллар.
Он протянул мне ручки, я выбрал две черных и положил в карман.
— Вельда говорила мне, что встречалась с тобой, — произнес я, застегивая пальто.
— Да, да, — ответил он, склонив голову набок. — Она искала того типа, которого я видел со старым приятелем Липпи.
Нервная дрожь пробежала у меня по спине, так что пришлось пошевелить плечами.
— Она сказала мне, что ты не встречал его раньше, Джо.
— Да, но это было тогда. А с тех пор я уже переговорил с разными людьми, и мне удалось узнать, что он приехал сюда из Майами около двух месяцев назад. Он всегда выбирал для работы такие места, где было много наличных денег и богатых людей. Но его там выследили, и он еле унес ноги.
— Кто рассказал тебе это?
— Бенджи Петерс. Его любят полицейские, занимающиеся наблюдением за местными компаниями деловых парней, и даже дают ему фотографии тех, кто их особенно интересует. Этот тип для них тоже был интересен. У него, как оказалось, было множество имен, и ни одно не повторялось дважды в тех местах, где он уже побывал.
Джо хитровато улыбнулся мне и стал рыться в своей инвалидной тележке, разыскивая что-то.
— Я так и думал, Майк, что ты появишься здесь, и поэтому попросил Бенджи взять у своих приятелей-полицейских фото этого типа. Его выследили еще в Санта-Анита, и фотографии его были разосланы повсюду.
Он вытащил наконец небольшую черно-белую фотографию, где было запечатлено худое, болезненного вида лицо, на котором выделялись маленький рот и глаза, которые, казалось, насмехаются над всем миром. Фотография была обрезана на уровне груди, но тем не менее было видно, что под пальто на нем одета рубашка с металлическими пуговицами, которая вполне могла быть красного цвета. Его возраст был порядка сорока шести лет, так, по крайней мере, было записано на обороте. Никаких адресов или других дополнительных сведений там больше не приводилось.
ТЕПЕРЬ Я ЗНАЛ ГЛАВНОЕ: Я ЗНАЛ, КАК ОН ВЫГЛЯДЕЛ.
Маленький Джо заметил:
— Майк, я не думаю, что Липпи знал, чем занимается в действительности этот человек.
— Да, он не знал этого, — подтвердил я.
— Но, может быть, ему как-то удалось это узнать, а? Тогда этот малый вполне мог его прикончить.
— Не совсем так, приятель. А ты не знаешь, кстати, где он может быть сейчас?
— Нет. Но я видел его прошлой ночью. Он выходил из кинотеатра, где показывают фильмы на греческом языке... Это было в районе Восьмой авеню. А потом он взял такси и уехал по направлению к центру. Я мог бы запомнить номер такси, чтобы ты сумел проверить его маршрут, но, к сожалению, я находился на другой стороне улицы и не разглядел его.
— Да, это был бы хороший шанс, дружок.
— Если ты хочешь, я постараюсь тебе помочь.
— Я с удивлением посмотрел на нищего, чья хитроватая улыбка не давала возможности понять, что он имеет в виду.
Маленький Джо улыбнулся еще раз и сказал:
— Я видел в тот же момент и Вельду. Она шла следом за ним и взяла следующую машину.
Сердце забилось в моей груди так сильно, что я испугался.
— В какое время ты их видел, Джо?
— Как раз кончилось шоу в соседнем заведении. Было чуть больше половины третьего.
ЗНАЧИТ, В ТОТ МОМЕНТ ОНА БЫЛА ЕЩЕ СВОБОДНА И БАЛЛИНГЕР НЕ ДОБРАЛСЯ ДО НЕЕ. ОНА НАШЛА НАШЕГО КАРМАННИКА И СОПРОВОЖДАЛА ЕГО.
Маленький Джо смотрел на меня, по-прежнему улыбаясь.
— Я приготовил самое главное напоследок, Майк. Имя, на которое он обычно отзывался, было Бивер. Это своего рода кличка. Он был в пивной Лена Паррота. Лен вспомнил, как двое парней интересовались им. Они расспрашивали у всех о человеке в красной рубашке, а когда увидели его, то отправились за ним следом. Это были парни Вуди Баллингера, Майк.
— Ч-ч-ерт, — тихо пробормотал я.
— Но бармен ничего не сказал им, Майк. Они увидели его сами.
Я опустил пять долларов в руку нищего.
— Спасибо тебе, Джо. Если ты узнаешь еще что-нибудь, то позвони Пату Чамберсу. Помнишь его?
— Капитан Пат? Конечно, как я могу забыть его? Он застрелил того парня, который из охотничьего ружья раздробил мне ноги. Это было пятнадцать лет назад...
Я сидел в конторе и заканчивал очередную банку пива. С улицы доносились звуки движущихся машин, и я снова подумал о Вельде. Она, безусловно, была таким же профессионалом, как и я, и это в некотором смысле могло бы меня успокоить. Она знала районы и улицы, она знала людей и не могла просто так дать себя провести. Во всяком случае, она дала бы знать о себе пистолетной стрельбой, которая даже в таком городе, как Нью-Йорк, не могла бы остаться незамеченной.
Включив транзисторный приемник, оставленный мне Вельдой, я приготовился слушать передачу новостей. Но ничего нового я не услышал. Мне не оставалось ничего другого, как продолжать ждать.
В половине седьмого я проснулся от того, что мои ноги упали со стола.
Дневной свет постепенно наполнял комнату. Начинали появляться признаки жизни и внутри здания. Еще через полтора часа, сделав в соседней фотографии несколько копий с обеих сторон фотоснимка моего «друга» Бивера, я уже пил кофе с Патом и вручал ему изготовленные только что фотографии.
— И ты еще говоришь, что ничего не хотел больше предпринимать? — заметил он, пряча их в карман.
— Это чисто профессиональный интерес.
— Ты все еще остаешься в стороне от этих дел и, пожалуйста, не забывай об этом.
— Постараюсь не причинять тебе неприятностей.
Я непроизвольно взглянул на его лицо. Морщины на нем стали глубже, глаза по-прежнему были обрамлены краснотой, а губы едва двигались, будто ему было трудно произносить слова. Его взгляд уходил куда-то вдаль, и потому казалось, что он говорит, не видя собеседника.