Выбрать главу

- Потому что ты имеешь привычку проверять любой случай, а здесь были заняты даже агенты ФБР, не говоря уже о том, что произошло это в тот же день, что и история с Липпи.

В какой-то момент мне показалось, что Пат готов взорваться. Но когда он взглянул на меня, я заметил, что он пытается определить, что мне известно на самом деле. Мое упоминание о ФБР опять заставило его нахмуриться, и он тихо сказал:

- Проклятие, - и убрал руки с кресла. - Что ты знаешь об этом, Майк?

- Хочешь узнать мнение специалиста?

- Прекрати шутить. Ладно. Уж лучше ты будешь это знать. По крайней мере, ты не будешь болтать там, где не следует. Я выпустил струю дыма в его сторону.

- Итак?

- При беглом осмотре трупа врачам в госпитале не понравились некоторые симптомы. Они произвели срочное вскрытие и подтвердили свои подозрения. Ему была сделана инъекция одного из новых и наиболее смертоносных видов бактерий.

- Необычный вид?

- Именно так. Подобные культуры были разработаны в правительственных лабораториях исключительно для применения в случае войны. Врачи не очень уверены в возможности заражения и не хотят, чтобы поднималась паника.

- Может быть, он работал в одном из таких мест?

- Мы сейчас это проверяем. В любом случае ты должен держать это при себе. Если эта штука будет распространяться по городу, мы найдем этот источник.

- Пат, мне кажется, ты слишком наивен...

- Черт возьми, Майк, убирайся отсюда.

Я бросил окурок в пепельницу, улыбнулся и вышел.

Мне необходимо было застать Вельду еще до того, как она отправится на ленч, и сказать, что меня не будет весь остаток дня. Она уже закончила большую часть бумажной работы, и, прежде чем она начала приводить в порядок стол, я сказал:

- Послушай, детка, есть одна небольшая работа, которую ты можешь быстро сделать. Посети банк, где у Липпи был счет, и разыщи клерка, который обслуживает его депозит.

- У Пата ведь есть сведения об этом?

- Да, относительно размеров сумм. А я хочу узнать, не припомнит ли он, каких размеров банкноты при этом поступали?

- Это очень важно?

- Кто может знать определенно? Пока я просто не удовлетворен полученными ответами, вот и все. Я позвоню тебе позже.

Я повесил трубку и вышел под послеобеденный дождь. На углу я остановил такси.

Вудринг Баллингер имел очень живописную контору на 21-м этаже коробки, расположенной на Пятой авеню, но на самом деле он никогда здесь не работал. Его оперативной штаб-квартирой был большой стол в северо-восточном углу ресторана "Финеро", который находится на Бродвее.

На столе, за которым восседал Вуди, стояло несколько телефонов, один из которых, белого цвета, стоял прямо перед ним. В комнате было еще двое парней в возрасте около тридцати лет. Несмотря на их деловой и преуспевающий вид, каждый из них имел дело с полицией еще в подростковом возрасте. Единственно, чего не мог купить Вуди, так это респектабельную внешность. Он очень старался ее создать, но ни трехсотдолларовый костюм, ни восьмидесятидолларовые ботинки не могли даже в минимальной степени помочь ему в этом. Он по-прежнему выглядел так, как будто только что выбрался из дока, где толкал тележки, груженные стальным ломом. Паутина густых волос покрывала его брови и пальцы рук, и казалось, что он постоянно нуждается в услугах парикмахера. На его губах застыла постоянная усмешка, которая создавала странное впечатление вековой окаменелости.

Я поздоровался первым.

- Привет, Вуди.

Он бросил лишь небрежный взгляд в мою сторону.

- Какого черта тебе здесь надо?

- Прикажи своим ребятам выйти.

Его приближенные посмотрели на меня весьма удивленно. Когда же я стал доставать пачку сигарет, и они увидели в плечевой кобуре мой 45-й, их удивление пропало. Вуди Баллингер произнес единственно подходящее для данной ситуации:

- Подождите моих указаний в баре.

Они послушно поднялись, не глядя в мою сторону, прошли мимо меня и заняли место в баре, повернувшись к нам спиной.

Я уселся напротив Вуди и попросил официанта принести мне пива.

- Ты заблудился, Хаммер?

- Только не в этом городе. Я живу здесь, или ты забыл об этом? - Я нагло ухмыльнулся, а когда он нахмурился, я понял, что теперь он все помнит.

- Выкладывай свои карты. Чего хочешь?

- Совсем недавно ты потерял свой бумажник...

Его пальцы, барабанившие по столу, вдруг застыли. Подошел официант с пивом. Пользуясь небольшой паузой, я сделал пару глотков.

- Что в этом нового? Полиция нашла его.

- Это я нашел его, - произнес я достаточно четко. - И твой бумажник был далеко не единственным в этой куче.

- Тогда все в порядке, значит, я получаю свои права назад. Думаю, что никаких денег там уже нет. Тот бездельник, который подобрал его, конечно, их вытащил? Где ты его нашел?

- Это не имеет "значения. Тот человек, у которого он находился, уже умер. Кто-то зарезал его без видимых причин. Все его деньги лежали в банке.

- Черт побери, я бы с удовольствием сам разделался с этим мерзавцем. Он посмел ограбить меня, грязный подонок! Может быть, это лучший для него выход. - Вуди остановился, его глаза прищурились. - А почему ты рассказываешь мне об этом?

- Потому что, возможно, ты знаешь, кто может так работать в этом районе. Если не знаешь, то, может быть, сможешь узнать.

- Для чего? Если этот парень мертв...

- Мне не хочется думать, что тот, кого убили, действительно занимался подобными делами. Поэтому оглянись кругом. Ты ведь знаешь, кого надо расспросить.

- Иди и расспрашивай их сам!

- Нет, Вуди, тебе придется это сделать самому. У меня просто нет на это времени. - Я допил пиво, бросил на стол доллар и поднялся. Проходя мимо бара, я тряхнул одного из "бизнесменов" за плечо и сказал: - Теперь вы можете вернуться.

Они взглянули на меня, быстро разделались со своей выпивкой и молча пошли к своему шефу. Баллингер очень тщательно подбирал своих людей.

Еще не так давно Ист-Сайд, граничащий с Лексингтон-авеню, представлял собой своеобразный район, где, казалось, жизнь протекала по своему собственному, иногда неуловимому, давно заведенному порядку. Его своеобразие прежде всего поддерживалось длинными рядами старых особняков, которые теперь, к сожалению, стали ветшать, разрушаться, и окружающая цивилизация стала проникать и сюда, стараясь вытеснить всех этих свидетелей уходящей эпохи.