— Он уникум, — сказал Хэнли, повернувшись к Стреттону. — Правда… — он замялся, поскольку все остальное было лишь слухами, но все же продолжил: — Говорят, его родители совершили вынужденную посадку на необитаемую планету, и Роган там и родился, пока они возились с ремонтом корабля. Когда они улетали, он был еще совсем ребенком. А когда они стали подозревать, что он отличается от других людей, было уже поздно…
— Что значит поздно?
— Из-за неисправности навигационной системы они не могли сказать, где находится та планета, где они потерпели крушение.
— Вот оно что…
— А что это за болтовня, — после паузы продолжал Стреттон, — будто у него дети по всей Галактике?
— Опять-таки слухи, — резко ответил Хэнли. Ему не доставляло ни малейшего удовольствия выступать в роли адвоката Рогана, поскольку его самого мучили те же подозрения, что и Стреттона.
— Он что, хочет наплодить по всей Вселенной таких же уродов?
Именно такие слухи и доходили до Хэнли. Поэтому в его голосе помимо воли прозвучали саркастические интонации:
— Может, его миссия в том и заключается, чтобы распространить талант общения с негуманоидами. Он точно знает, что в тех колониях, где нуждаются в его услугах, каждая женщина захочет родить ребенка, обладающего такими же способностями, — у них будет больше шансов выжить… А значит, и обеспечить будущее человеческой расы на этой планете. Это… — Хэнли оборвал себя; он собирался лишь поиронизировать, но гипотеза оказалась логичной и непротиворечивой — именно так могла выглядеть целесообразная стратегия. Больше того, это было необходимо… «Господи, — подумал Хэнли, — если он только попробует приблизиться к Элинор, я…»
Чтобы дать выход бушевавшим в нем чувствам, Хэнли поднял над головой камень, который все еще держал в руках, и запустил им в ближний валун. С резким треском оба камня разлетелись на куски, и внезапный порыв ветра бросил в лицо Хэнли облако желтой пыли. Хэнли закашлялся и отступил в сторону, чтобы глотнуть чистого воздуха. Отдышавшись, он собрался подойти поближе и посмотреть на осколки камней, когда услышал дикий крик Стреттона:
— Мистер Хэнли! Скалы! Они шевелятся!
Хэнли показалось, что он сходит с ума. Все разбросанные по лугу камни покатились к ним — медленно, неуверенно, он они катились. Ветер, до сих пор задувавший редкими порывами, мгновенно обрел ураганную силу. Воздух наполнился сухими листьями и мириадами песчинок, больно царапавших открытую кожу лица и рук. Почти ослепнув из-за слезящихся глаз, пригибаясь, чтобы одолеть силу ветра, Хэнли с трудом добрался до шлюпки и нащупал трап. Сверху донесся крик Стреттона:
— Сюда! Скорее!
Его руки подхватили Хэнли и помогли взобраться к люку, — через минуту он уже лежал, задыхаясь, на полу рядом со Стреттоном. Когда Хэнли протер глаза и снова обрел способность видеть, Стреттон уже сидел за пультом управления.
— Нам лучше убраться отсюда, мистер Хэнли, — сказал молодой колонист, — а то эти камни того и гляди повалят шлюпку.
Доносившийся снаружи рев ветра едва не заглушал его слова. Хэнли отрицательно покачал головой.
— Поймите, — прокричал он, — эти камни — здешняя форма жизни. Нужно остаться, чтобы понаблюдать за ними. Если мы сумеем собрать достаточно информации, мы обойдемся без Рогана!
Стреттон повернул к Хэнли искаженное ужасом лицо.
— Боже! Мы узнаем, но…
— Включите радио! — перебил Хэнли. — И посмотрим, что будет дальше.
Как ни настраивал Стреттон рацию, но из динамика раздавался лишь сплошной гул. Послушав его с минуту, Хэнли раздраженно отвернулся к иллюминатору и невольно вздрогнул.
Камни скапливались возле их маленького кораблика. Они громоздились друг на друга, и верх кучи поднялся уже почти на метро. И этот пологий конус медленно, но неуклонно рос, причем более мелкие камни взбирались на те, что покрупнее. Они продолжали стекаться сюда со всего луга; скорость средних по размеру, как прикинул Хэнли, достигала пяти километров в час; более массивные, свыше полуметра диаметром, двигались быстрее — километров по восемь.
Внутри у Хэнли все сжалось, но он продолжал смотреть, как растет каменная груда. Он надеялся, оставаясь на месте, понять, каким же образом противник атакует. Кто знает, может быть, до понимания оставался всего лишь шаг… Но в этот момент его размышления были прерваны воплем Стреттона:
— Мистер Хэнли! Смотрите!
Хэнли кинул взгляд туда, куда указывал Стреттон, и у него перехватило дыхание. Огромный валун поднялся метров на тридцать над землей; в поперечнике каменная глыба достигала трех метров и медленно поворачивалась в воздухе, словно прицеливаясь перед тем, как нанести удар. Мгновение — и она ударит.
— Ну, взлетаем! — приказал Хэнли, стараясь, чтобы голос прозвучал достаточно громко, но спокойно.
Стреттон колдовал над пультом, все усиливая тягу двигателей; корпус шлюпки мелко вибрировал, и Хэнли чуть ли не физически ощущал ту мощь, которая тщетно оторвать их суденышко от земли.
— Мистер Хэнли, нас что-то держит!
«Выскочить наружу и бежать? — растерянно подумал Хэнли. — Но куда?» Он уже готов был отдать приказ: «Попытайтесь снова», — когда увидел, что вращающийся в воздухе валун, с каждым мгновением набирая скорость, рванулся к шлюпке.
— Фрэнк! — заорал Хэнли. — Глыба! Бежим! — И не оборачиваясь, прыгнул в люк, оттолкнулся ногой от одного из камней и снова прыгнул. Позади раздался скрежет сокрушаемого металла и жуткий человеческий вопль — Фрэнк не успел. Затем наступила тишина.
Подгоняемый ветром Хэнли сломя голову несся добрых четверть километра, только тогда он смог заставить себя сбавить шаг и оглянуться. Хотя между ним и шлюпкой оказалось несколько деревьев и кустарниковые заросли, он увидел, что валун лежит на буквально расплющенной шлюпке, но — лежит без движения. И все другие камни также остановились.