– Ну чо, когда начинаем? Вилен трясется…
Денис глянул вниз с балкона.
Владелец ресторана сидел в углу с таким видом, будто ему через пять минут отрубят голову. Действительно – самому, своими руками сдавать братву в ментовку было почти непереносимым позором. После такого не живут, и, хотя Антон дал Вилену гарантии, что любые вопросы по этому поводу будет решать не он, а бригада, ресторатор сильно нервничал. Репутация заведения оказалась под угрозой.
– Минут через пятнадцать. Антон уедет, и начнем. Пусть пока водки выпьют…
Горыныч убыл. Денис вновь повернулся к “старшому”.
– Кто курировал барыгу?
– Парашютист…
– За что вы его так?
– Да его менты три раза брали, так он все время от них из окна прыгал, то с пятого этажа, то с третьего…
– И не разбился?
– Так он же на деревья сигал…
– Тогда макакой назвать надо было, – усмехнулся Денис. – Ладно, мне бы увидеться с ним, перетереть психологическую спецификацию барыги.
– Возьми мою трубку, я скажу, чтоб он тебе через час позвонил…
– Лучше через два, пока здесь закончим…
– Лады…
Антон попрощался и уехал в офис. Как любой современный мафиози, в миру он был замдиректором какой-то фирмы и даже регулярно являлся на “работу”.
Подготовленное действо началось.
Горыныч расколотил зеркало и два окна, Пых с Лысым перевернули несколько столов, расшвыривая посуду, Гугуцэ немного покидал стулья, разошелся, но его успокоили – собрались не для того, чтобы кабак громить. Садиста с Паниковским усадили в дальний угол и велели вести себя развязно. Вилену "с многочисленными извинениями разбили нос и порвали манишку. Ортопед подал ему трубку.
– Але, дежурный, – замогильным голосом залепетал Вилен, – у меня хулиганят в ресторане… Посуду бьют, на посетителей кидаются… Двое… Нет, без оружия, просто так… “У Вилена”, да. Приморское шоссе… Да, жду. Сейчас приедут… Патрульная машина прибыла быстро. Два молоденьких милиционера-сержанта бодро заскочили в зал и остолбенели. Вдоль стен сидели грубые молчаливые люди в количестве, явно превышающем нормальную плотность на квадратный метр. Центр зала был усеян битым стеклом и кухонной утварью, за столиком у окна развалились два таких же амбала и кидали фужеры об стену. Взоры собравшихся сконцентрировались на патрульных.
– Я вижу, здесь все нормально, ложный вызов, – нарочито громко сказал старший наряда и вознамерился уйти.
Ортопед вытолкнул из кабинета бледного и окровавленного Вилена.
– Это я звонил, – затянул Вилен, глядя в пол. – Вон они хулиганят, лицо разбили… Ущерб какой нанесли! Вот свидетели, – он обвел зал рукой.
Патрульные посмотрели на владельца кабачка как на стопроцентного покойника.
– Хулиганам не место в нашем обществе! – громко заявил Комбижирик. Еще один фужер ударил об стену. – Вы только посмотрите, что творят!
Старший сержант покрутил головой, стараясь стряхнуть наваждение.
– Задержите их, мы готовы подтвердить, что они хулиганят! Просто погром какой-то учинили. И это в приличном заведении! – сообщил Стоматолог, здоровенный детина со шрамом через все лицо, рядом с которым Шварценеггер выглядел бы худосочным школяром.
Старший с ужасом посмотрел на напарника.
– Может, СОБР* вызвать? – неуверенно спросил он.
– А вот этого не надо! – мягко порекомендовал Гугуцэ – подавляющее большинство “свидетелей” было со стволами.
– Мы поможем их скрутить, если что! – заявил Стоматолог.
Паниковский подумал, что для усугубления содеянного ему надо инсценировать побег, и вяло полез в окно. Горыныч втащил его за ноги обратно.
– Вы же видите, они сбежать пытаются, надо их арестовать!
Гугуцэ расстегнул кармашек на поясе у старшего и вежливо подал тому наручники. Сержант с сомнением посмотрел на “нарушителей порядка” и вздохнул. Горыныч и Стоматолог подвели Паниковского к патрульным, тот протянул руки.
Воцарилась тишина, только угрожающе сопел Садист.
Старший наряда зажмурился и, словно головой в омут, попытался защелкнуть наручники на запястьях Паниковского. Из этого ничего не вышло, стандартные “браслеты” не сошлись и глупо повисли на мощных руках.
Горыныч почесал голову.
– Может, скатертью связать? – предложил Ортопед.
– Ну вы же видите, ничего не получается, – разнылся патрульный. – Как мы их повезем?..
– Вот что, – придумал Гугуцэ, – а мы с них слово возьмем, что они сопротивляться не будут.
Денис от удивления чуть не свалился с балюстрады.
– Точно, – обрадовался Горыныч. – Не будете? Паниковский злобно зыркнул на милиционеров.
– Буду! – нахально выдохнул он.
– Тогда, может, дубиной пару раз по черепу, для успокоения? – внес предложение Гугуцэ.
Ортопеду мысль понравилась, он выдернул из-за пояса младшего патрульного резиновую палку, заодно порвав тому портупею, и замахнулся на “задержанного”. Паниковский, не дожидаясь удара раздухарившегося “дружинника”, кулем обрушился под ноги наряду.
– Да он же пьяный! – заголосил Горыныч, словно только что это обнаружил. – И второй тоже!
– Пьяные хулиганы, какой ужас! – возмутился Стоматолог.
Паниковского понесли на улицу. От всех этих диалогов у сидящего наверху Дениса едва не случилась истерика. Садист, желая совсем уж подтвердить звание “пьяного хулигана”, метнул в милиционеров вазочку, но промазал и угодил в живот Гугуцэ. От соприкосновения с рифленой рукояткой торчащего за поясом у Бориса кольта сорок пятого калибра вазочка разлетелась вдребезги. Гугуцэ немного подумал и, страдальчески скривившись, схватился за живот.
Патрульные с уважением посмотрели на пострадавшего.
– Нападение на гражданина, есть свидетели… – вопросительно сказал приходящий в себя сержант.
– Как точно вы определили, – удовлетворенно отреагировал Ортопед.
Вилен мысленно покончил с собой.
В Выборгском райотделе царила нервозность. Узнав об успешном задержании, начальник отдела милиции посмотрел на “клиентов”, выглянул в коридор, увидел “свидетелей” и пожалел о том, что не остался сегодня дома. Полтора десятка “быков” чинно сидели вдоль стены и ждали, когда им предоставят возможность дать “разоблачительные свидетельские показания”.
Через полчаса, когда стало ясно, что никто из дознавателей это дело не возьмет, начальник позвонил в Следственный Отдел и попросил кого-нибудь прислать, сказав, что у него все в разъездах.
Еще через полчаса прибыл энергичный следователь-стажер, сразу сник и начал осторожно допрашивать собравшихся, мгновенно разрешив курить в кабинете. Да хоть водку пить, лишь бы дожить до конца дня. Братаны вели себя предельно вежливо, подробно описывали возмутительное поведение задержанных и сетовали на то, что уже нигде гражданин не может чувствовать себя в безопасности. Разве что в отделении милиции, в обществе столь обаятельного следователя.
Послали за пиццей и угостили растаявшего стажера. Тот приободрился и подумал, сколь обманчива бывает внешность – по виду свидетели типичнейшие бандюганы, а на поверку выходит – милейшие люди, озабоченные разгулом преступности в стране, занимающие активную гражданскую позицию.
Ортопед сходил к “обезьяннику” и шепнул “хулиганам”, чтобы побуянили, а то следователь намеревается их отпустить под подписку. Те восприняли предложение с энтузиазмом, просто так в камере сидеть было скучно, начали толкаться, изображая драку, но не рассчитали и вышибли решетку. В двух соседних клетках местные пьяницы злорадно ржали над испуганным дежурным, к столу которого на железной дырчатой двери приехал Паниковский, выбитый из камеры разошедшимся Садистом. Дверь установили на место, а дежурного заставили доложить следователю об инциденте. Тот, под прессингом “пострадавшего” Гугуцэ и вопли “свидетелей”, все-таки был вынужден оформить задержание и отправить братков в КПЗ на Есенина. Туда же отправился гонец, передавший во все четыре камеры по два здоровенных пакета с едой и куревом. Спокойствие всех обитателей КПЗ было гарантировано. На прощание следователь горячо пожал руки мужественным свидетелям и выразил надежду, что с такими людьми правовое государство будет построено в кратчайшие сроки.