Единственное, что хотелось показать, это средний палец, но я взяла себя в руки и, не желая снова вступать в бессмысленную перепалку, несколько раз повернулась вокруг своей оси.
– Красота.
– Зачем звал? И откуда вся эта роскошь? – спросила, замечая в углу кабинета шкаф с алкоголем, которого вчера точно не было. – Чем ты собираешься платить прислуге? Своей спермой?
– Не дерзи, Шанти, иначе мне придётся наказать твой ротик, – издевался он и наконец, оттолкнул прилипшую к своим ногам Лерку.
Та обиженно простонала, посмотрела на меня как на самого заклятого врага и, облизав остатки крови с губ, ушла, совершенно не стесняясь шататься полуголой по замку, где в принципе помимо Георга достаточно много мужчин. Ну не считая Яна, его я на некоторое время обезвредила.
– Поешь, и поговорим, – кивнул в сторону небольшого столика, где стояло что-то вроде термоса. – Идеально держит температуру, словно в ней ещё бьётся человеческая жизнь… – разглядывая содержимое своего бокала, продолжил Георг, и у меня не осталось сил бороться.
Я хотела есть, хотела неимоверно и не могла сопротивляться.
Бросилась к столу, откупорила крышку и прямо с горла сделала несколько больших глотков, ощущая нереальное наслаждение во всем теле. Это конечно несравнимо с тем, что нам приходилось пить все эти годы. Владислав говорил, что нельзя баловать полукровок, иначе они перестанут соблюдать дисциплину и не будут такими свирепыми. Я в чем-то была с ним согласна, но сейчас, вкушая этот напиток, просто сходила с ума от понимания того, чего мы были все лишены.
Когда жажда немного отступила, возвратила сосуд с кровью на место и посмотрела на Георга, который сейчас совсем не был похож на самого себя. Расслабленная поза, красная шёлковая рубашка полностью расстёгнутая, закатанные до локтей рукава, натренированная грудь без единого волоска, кубики пресса…
Дальше смотреть не собиралась, потому что он вряд ли убрал то, что пару минут назад слюнявила Лерка.
– Так ты объяснишь мне? – сделала ещё одну попытку докопаться до истины.
– А я разве должен? – спросил, а у самого лицо такое серьёзное, губы поджаты, а серо-красные глаза жадно блуждали по моему телу.
– Зачем звал? – одергивая подол дурацкого невыносимо-идиотского и короткого, по моему мнению платья, спросила, мечтая поскорее уйти, хотя теперь понятия не имела, чем заниматься тут целыми днями.
– Подойди.
– Что?
– Быстро подошла ко мне! – рявкнул так громко, что стекло на шкафу задребезжало, норовя разлететься на осколки.
Поджала губы от злости и засеменила как можно медленнее в его сторону, хотя стояла всего в паре шагов, поэтому выглядело это, наверное, весьма забавно.
– И?
– А теперь поцелуй меня.
– Что?
– Ты глухая или тупая? Хватит доводить меня, Шантарель, – он злился, хотя всего пару минут назад казался весьма довольным.
– Нет, – твёрдо заявила и скрестила руки на груди.
– Шантарель! – подскочил на ноги, и показалось, что у блондина пар из ушей пойдёт.
Таким он мне нравился больше всего… хотя нет, он мне вообще не нравился.
– Я не стану целовать тебя после того, как ты облизывался с другой бабой, причём я точно знаю, в каких местах бывал её язык! – крикнула в ответ, развернулась и понеслась к двери.
Не знала, чего я этим хотела добиться, но целовать этого придурка я точно была не готова, да и не буду готова никогда.
Мне оставалось совсем чуть-чуть до спасения, но мужчина крепко схватил меня за волосы, которые я именно сегодня оставила распущенными, развернул к себе и нагло впился своим ртом в мои губы.
От неожиданности я замерла и позволила его языку насиловать мой рот нагло и напористо. При этом мужчина одной рукой продолжал держать меня за волосы, а второй лапать ягодицы, задрав платье.
Вообще конечно поцелуй оказался не таким уж противным, как я ожидала. Точнее, исходя из моего печального опыта, я была уверена, что это будет мерзко. И хоть от Георга тоже пахнет сигаретами и алкоголем, всё это смягчал запах мятной свежести и недавно выпитой крови. К тому же мужчина хоть и напыщенный павлин, но тщательно следил за собой и точно не имел ничего общего с вонючими дружками отца, которые, надеялась, продолжали гнить в аду.
Пришла в себя и начала вырываться, бить обнаглевшего вампира по груди, царапать по плечам и даже кусаться, но он не отлипал от меня, продолжая страстно целовать и наполняя мой рот своей кровью. Подобное опьянило. Говорят, вампиры любят во время сексуальных игр покусаться и обменяться кровью с партнёром, будто это усиливает желание и кайф, но я особо никогда не задумывалась на эту тему, а теперь, обмякая в объятиях ненавистного мне мужчины, уже и не знала, что думать. Не заметила, как перестала царапаться и зарылась пальцами в его белые и оказывается такие мягкие волосы. Георг больше не фиксировал мою голову и обеими руками сжимал и гладил мою попку, со всей силы прижимая к своему паху. Его твёрдый член упирался мне в живот, и по ощущениям я понимала, что была очень сильно не права, называя его «отростком».