Усмехнулась, продумывая то, что необходимо сделать завтра и тут же нахмурилась, пытаясь решить, куда бы сплавить харианца. Если он будет поблизости, то мой план однозначно полетит в черную дыру. А если не прокатит с персоналом, то остается только или взломать кабинет виорца, или ограбить Си Льета. Я зажмурилась, чувствуя внутри знакомый трепет. Пальцы подрагивали от нетерпения, сердце учащенно стучало, а губы слегка пересохли. Азарт. Полузабытое, но такое тонизирующее ощущение. Мне не хватало его… И я рада, что оно вернулось!
— Показатели в норме, — с облегчением резюмировал ар Аэтте, разглядывая данные последней диагностики и посмотрел на меня. — Ну и напугала ты нас.
— Нас? — нахмурилась я.
— Ну да, — виорец быстро посмотрел на Си Льета, но эта статуя была по-прежнему невозмутимой. — Впрочем, неважно. Главное, что можно продолжать программу реабилитации. Я внес небольшие изменения, но думаю, тебе они понравятся. Переходим на более высокий уровень интенсивности.
— Как скажете, — поторопилась сказать я, демонстрируя послушность.
— Ева, ты моя самая сознательная пациентка, — в голосе ар Аэтте появилось тепло, а голубые глаза смотрели с радушием.
— Я и сама заинтересована как можно скорее восстановиться.
— Вот и молодец, — одобрил врач. — Тогда сейчас завтрак, потом занимаешься, а после массажа встретимся и поговорим.
— Будет сделано, — привычно шутливо пообещала я.
— Увидимся через несколько часов, — виорец снова улыбнулся мне и посмотрел на харианца. — Я буду у себя.
— Хорошо, — ровно ответил он, подошел ко мне и присел на край кровати. — Я рад, что все обошлось, Ева.
— Спасибо, — кивнула я, стараясь не обращать внимания, в какой близости от моей находится рука харианца. — Я оценила вашу заботу.
— Твою, — спокойно поправил он меня.
Послушно повторила, подметив, как в зеленых глазах мелькнула довольная усмешка и замерла, ощутив, как пальцы харианца подхватили прядь волос. В памяти моментально всплыл момент из подслушанного разговора, что он не может меня нормально касаться. Видно, поэтому и ограничивается такими невесомыми ласками. Почему-то это обрадовало. Настолько, что я еле сдержала улыбку. Несколько мгновений на размышления и я впервые за два месяца повернулась и посмотрела Си Льету в лицо. Решительно встретила зеленый взгляд, слегка качнула головой, освобождая свои волосы из плена, и заявила:
— Мне надо тренироваться.
Как же мне хотелось сказать совсем иное! Послать его к черту, врезать по невозмутимой физиономии, но я отчетливо осознавала — раскрывать недавно полученные сведения нельзя. Это кирпичики в фундамент моей свободы, осталось залить все это раствором и начинать возводить стены.
— А больше тебе ничего не надо? — вкрадчиво спросил он, неожиданно накидывая мне на руку простыню, и захватывая мои пальцы своими.
— Смысл озвучивать желания, если они все равно не сбудутся, — усмехнулась я, чувствуя, как начинает учащенно биться сердце.
— Я не тиран, — заметил харианец. — Да и просить можно по-разному…
— Например?
— Немного больше нежности во взгляде, не говоря уже про все остальное…, - намекнул он.
— Не понимаю о чем речь.
— Не старайся изображать наивность, Ева. У тебя плохо получается. К тому же, я знаю про тебя слишком многое, чтобы поверить в это.
— Мне плохо.
Не знаю зачем, я выпалила это. Что было тому виной. Возможно рука харианца, сквозь ткань, ласкающая уже не ладонь, а плечо, или зеленые глаза, поймавшие мои в ловушку так, что я не могла опустить голову.
— Месяц назад я уже сказал, что время для страхов прошло.
— Отпусти меня, — тихо сказала я, начиная дрожать с новой силой. — Это все, о чем я прошу.
— Не могу, — еле слышно сказал он, подтягивая простыню так, что теперь она закрыла и шею, и перемещая следом и руку. — И не хочу.
— Зачем?
— Ты подписала договор, — привычно спокойным голосом напомнил он. — По нему я обязан заботиться о тебе.
— Расторгни его, отпусти меня и я возмещу тебе все затраты. В контракт в любой момент можно внести изменения…
— Ты права, — харианец еще раз погладил мое плечо, поднялся с кровати и посмотрел на меня. — Думаю, все то время, что ты провела в больнице, нужно исключить из прописанных временных рамок. Срок начнется, когда ты поправишься. Увидимся позже, Ева.