— Оближи, — произнесла она.
Её голос — строгий и, в то же время, неуверенно-дрожащий — ещё больше распалил Гарри. Он резко опустился перед Гермионой на колени и нежно взялся за обутую ступню.
Не отрывая взгляда от лица Гермионы, он провёл языком вдоль каждого ремешка её туфель, отчего нога дёрнулась, но он лишь схватил её покрепче. Затем его зубы зацепили замочек молнии на её лодыжке и плавно потянули вверх.
Дыхание Гермионы, и без того едва ли спокойное, участилось. Она сжимала губы, чтобы не застонать во весь голос, но, в то же время, слабо мычала от удовольствия. Но её выдержка дала сбой в тот момент, когда Гарри, продолжая расстёгивать молнию, добрался до её промежности и, увидев в разрезе ткани истекающую влагой, обнажённую плоть, легонько коснулся её носом. Гермиона громко застонала, но не сделала ничего, чтобы помешать Поттеру.
Удовлетворённый её реакцией, Гарри, с лёгкой усмешкой на губах, отстранился от неё и выпрямился. Заметив это, подобралась и Гермиона. Она, уже совершенно не стесняясь его взгляда, расставила ноги чуть пошире и повторила свой приказ, указывая уже на другую ногу:
— Оближи.
Он беспрекословно подчинился, но, к разочарованию Гермионы, Гарри не торопился раздевать её, а принялся медленно облизывать каждый пальчик, целуя и посасывая их. Впрочем, расстраивалась она недолго и уже через несколько секунд откинула голову назад, простонав его имя.
Гарри вдруг замер. Ему понравился этот звук, он не был похож на обычные крикливые стоны других женщин, он был тоньше и искреннее, с томным придыханием в конце. Он поднял голову и всмотрелся в её лицо.
Раскрытые в приглашении губы заворожили Гарри, и он, резко поднявшись, впился в них губами. Он сразу же проник языком внутрь, выписывая круги по небу и зубам, лаская язык Гермионы, играясь с ним. Она же сладко мычала ему в рот и, закинув руки ему на шею, тёрлась об него всё активнее и быстрее. Гарри снова и снова вторгался языком в её рот и осознал, что ничего лучше не испытывал. Ни один секс ни с одной самой искусной феминой не мог сравниться с поцелуем самого близкого и родного человека.
Гарри не знал, было ли причиной этому чувству долгое воздержание или то, что он так давно хотел собственную подругу. Он решил не задумываться об этом и просто наслаждаться моментом. Но его организм хотел большего.
Пальцы Гарри словно бы сами нашли влажные складки между ног Гермионы. Он самыми их кончиками очертил вход, и она тут же раздвинула ноги шире. Улыбнувшись и вновь поцеловав Гермиону, он плавно проник одним пальцем внутрь, где его сразу же обволокло влажное тепло и нежно сжали мышцы. И стоило ему только представить, насколько же там должно быть узко, как из его груди сразу же вырвался предвкушающий стон.
— Гермиона, я хочу… Хочу туда… В тебя, — прошептал он, на мгновение оторвавшись от её неимоверно сладких губ.
В следующий момент он вновь склонился над ней, играя с её языком. Одной рукой он ласкал её сосок, а другой — продолжал творить привычные чудеса с её женским естеством, то слегка проникая внутрь, то нажимая в нужных местах, при этом не прекращая волнующего трения.
Гермиона металась из стороны в сторону и только губы Гарри были её опорой. Ещё спустя минуту она, задрожав всем телом, разорвала поцелуй и громко простонала:
— Гарри, боже!
Гарри смотрел на неё и понимал, что ещё не видел ничего прекраснее. Ни одна женщина из тех, что у него были до этого, не могла сравниться с Гермионой, которая в минуту оргазма была воистину прекрасной, а после него — расслабленной и свободной. Свободной…
— Гермиона выпусти меня, — горячо зашептал Гарри, едва касаясь её губ своими. — Мы поедем ко мне, и я покажу тебе, что такое настоящее удовольствие.
Всё замерло. Почти минуту Гермиона молчала, словно до сих пор приходя в себя после ошеломительного оргазма, и обдумывала его слова.
Гарри был уверен, что сейчас получит очередной разнос, и она заявит, что он может думать только о двух вещах — о сексе и женщинах — и вновь был удивлён.
— Ко мне. И я не говорила, что ты заслужил свободу.
Она выразительно посмотрела на бугор в его штанах и поняла, что тоже хочет доставить Гарри то ошеломляющее удовольствие, которое только что испытала сама. Причиной тому была некая связь, давно и прочно сковавшая их сердца.
Она знала, как заставить его кончить и без снятия серебрянной клетки, чем и собиралась воспользоваться, ведь ей так понравилось впервые в жизни ощущать свою власть над мужчиной, над Гарри. Правда, она очень стеснялась делать столь интимную вещь, как минет. Раньше она даже и помыслить не могла о таком, регулярно отказывая в этом Рону, но сейчас, после того сладкого поцелуя, который только подтвердил её чувства к Гарри, и полученного от его умелых пальцев наслаждения, всё изменилось.
Гермиона поняла что готова на многое, лишь бы он ещё немного оставался запертым, оставался только с ней.
========== Глава 4. Разбор полетов ==========
Гарри похотливо улыбнулся, притягивая Гермиону ближе. Пожалуй, он даже привык к некоторому дискомфорту в паху, который теперь казался ему даже пикантным, тем более, если этого хочет такая женщина, как Гермиона.
Она вернула своей одежде обычный вид и потянулась за сумочкой, когда в дверь постучали.
— Мисс Грейнджер, мистер Поттер!
— Да, Элис, — отозвалась Гермиона, пока Гарри поправлял свою одежду.
— Вас ждёт Министр, сказал очень срочно.
— Мы сейчас будем, — ответил Гарри и посмотрел на Гермиону: — Что ему может быть нужно?
Гермиона наколдовала на ближайшей стене отражающую поверхность и теперь приводила себя в порядок, смотрясь в это импровизированное зеркало. Срочная встреча с министром её совсем не взволновала, поскольку подобное обычно происходило по нескольку раз на дню и редко когда оборачивалось чем-то действительно важным.
— Не знаю, — ответила она и, не сдержавшись, добавила: — А вот то что Элис произнесла твоё имя гораздо приветливее, чем моё — это я знаю точно.
— Ты с ней слишком строга. Она тебя боится, — с наигранным равнодушием пожал плечами Гарри, хотя прекрасно понял подтекст в её словах. — Ведь ты героиня войны и её начальница.
— Предлагаешь переспать с ней, чтобы её страх прошёл, как это сделал ты? — ехидно поинтересовалась Гермиона, застегнув последнюю пуговицу пиджака, после чего потянулась к непослушным волосам, в который раз пытаясь сделать нормальную шишку.
Гарри смотрел, как вслед за руками поднялась и её грудь, и снова почувствовал дискомфорт в чреслах. Он подошёл к ней сзади, упёрся заключенным в метал членом ей в ягодицу и начал сам делать причёску.
Гермиона удивлённо замерла, но руки опустила.
— Что ты удивляешься? — усмехнулся он, закончив возиться с её волосами. — Я с женщинами, знаешь ли, не только в постели кувыркался.
— Они тебя ещё и стилистом заставляли подрабатывать что ли? — насмешливо поинтересовалась Гермиона, щупая вполне себе приличный пучок.
Гарри наклонился к её уху и медленно провёл языком по шее, чувствуя, как её кожа сразу же покрылась мурашками, а тело — задрожало.
— Заставлять меня можешь только ты, — шепнул он, опаляя дыханием её кожу. — Да и это временно.
Гермиона улыбнулась, и, повернувшись к Гарри, потянулась к его губам.
— Посмотрим, — шепнула она, перед тем, как в первый раз поцеловать его самой.
***
Гарри с Гермионой стояли у входа в кабинет Кингсли Шеклболта и толкались локтями, как самые обычные первокурсники. Заходить в кабинет ни ему, ни ей совсем не хотелось, потому как они внезапно сообразили, что одновременно вызвать к себе в кабинет начальника следственного отдела и начальницу отдела международного сотрудничества министр магии мог только по одному поводу — Норвегия не удовлетворилась выставленной нотой протеста и раздула полноценный дипломатический скандал, дабы под этим соусом урвать себе парочку бонусов. Да, ввиду ничтожности конфликта, мелких, но оттого не менее приятных.