А ведь это он всерьёз! Это не провоцирование милости, не покаяние с расчётом на прощение и вознаграждение. Он же впрямую смерти просит! Как избавления от стыда!
ВОЗ в 21 веке насчитывает 800 причин для самоубийств. И наиболее частой — 19 % — указывает «страх перед наказанием». А здесь Ивашко просит наказания, казни смертью, чтобы избежать собственного стыда. И это отношение к стыду здесь — не исключение. Ещё в языческие времена славяне добавляли в формулу клятвы: «а если не исполню — да будет мне стыдно». Я могу понять сильные чувства при утере чужой или своей дорогой вещи. Но «руби мою голову»… Нужно жить в мире, где грань между жизнью и смертью очень тонка, где смерть постоянно, ежечасно присутствует в жизни, что бы быть всё время готовым сделать этот шаг за край. Просто — от стыда. Шажок. За краешек. «Высокий уровень суицидальной готовности как неотъемлемый элемент святорусского образа жизни». Не понимаю. А они так живут…
— Ноготок…
Вся моя команда дружно напряглась. Все, кроме Ивашки, удручённо качающего головой, уставившегося неотрывным взглядом в огонь костерка, охватившего руками свои голые колени, торчащие из-под наброшенного на плечи кафтана.
«Как я скажу — так и будет» — ты же этого хотел, Ванюша. Любое твоё решение — будет принято. И незамедлительно исполнено. И уже есть опыт: «Не просите у меня милости. Ибо нету её у меня». Моё милосердие здесь — разрушительно.
А и пошло оно! Не будем милосердствовать — будем калькулировать! Приоритеты первоочередных целей расставлены и посчитаны. А срубить дурацкую голову… при первой же необходимости. Моей необходимости — не его. Пусть мучается. От стыда.
— Ноготок, болезного напоить горячим, отогреть у костра, как ворота в крепости откроют — отвести домой, уложить спать. До моего возвращения — никаких резких движений, со двора не выпускать, острого в руки не давать. Всё, мужики — на телегу и ходу. Акиму спешно знахарка нужна.
Желательно, именно ту, у которой «русая, кудрявая» оказалось не заколоченной.
….
«И в пути Артур сказал: «У меня нет меча». — «Не беда, — сказал Мерлин, — я добуду тебе меч». Они доехали до большого, глубокого озера; и видит Артур: из озера, на самой его середине, поднялась рука в белом парчовом рукаве, и в руке той — меч. «Вот, — сказал Мерлин, — тот меч, о котором я говорил тебе». Они увидели деву, которая шла по берегу озера. «Что это за дева?» — сказал Артур. «Это владычица озера, — сказал Мерлин. — Посреди озера есть скала, на которой стоит замок — самый прекрасный замок на всей земле, сейчас эта дева приблизится к тебе и, если ты будешь говорить с ней учтиво, даст тебе тот меч». И дева подошла к Артуру и приветствовала его, и он ее тоже. «Дева, — сказал Артур, — чей это меч держит рука над водою? Я хотел бы, чтобы он стал моим, ибо у меня нет меча». — «Сэр Артур, король, — сказала дева, — это мой меч, и если ты дашь мне в дар то, что я у тебя попрошу, то этот меч станет твоим». — «Клянусь, — сказал Артур, — я подарю тебе все, что ты попросишь». — «Хорошо, — сказала дева, — садись в ту лодку, греби к мечу и возьми его вместе с ножнами, а я явлюсь к тебе за обещанным даром, когда придет время». Сэр Артур и Мерлин слезли с коней, привязали их к двум деревьям, сели в лодку и поплыли к руке, державшей меч; и сэр Артур схватил меч за рукоять и вырвал его. И рука скрылась под водой, а они вернулись на сушу и поехали дальше».
Как ни странно, но я не король Артур. Сколько не смотрелся на себя — и в лужах, и в колодцах, и в реках… во все озерца заглядывал… Не, точно не Артур. Ванька я. Соответственно, и весь антураж у меня… такой же.
Вместо волшебника Мерлина с его мудрыми советами — «двойной предатель» Гостимил. «Прекрасная дева» оказалось совсем не девой. Даже очень совсем. И насчёт красоты… Рукав… был. Но не из белой парчи, а из замурзанной домотканины. Вместо озера — болото топкое. Но и грести не надо — ножками дошли. А с мечом… Мне ведь чужого не надо, мне бы своё вернуть.
Гостимил остановил телегу на том же месте, где вчера с Ивашкой стоял. Вон, и кострище вчерашнее рядом. Тропку указал. С собой его брать… А смысл? Чтоб он, ежели что, в спину ударил? Здесь оставить? Тогда и Чарджи остаётся. Для присмотра. Да и не рвётся торк в болото лезть. У него, похоже, как у меня — к болотам нелюбовь инстинктивная. Ну что, зомбец зомбанутый, бери еловину, да пойдём-подивимся.