Я проводил Сухана взглядом, послушал визг пёсика, спешно сменившего место дислокации. И наткнулся на удивлённо-задумчивый взгляд Мары.
— О чём призадумалась хозяюшка?
— Да вот… Первый раз вижу, чтобы медведь у волка на побегушках бегал. У волчонка.
Почему «медведь»? Сухан же, вроде, не косолапит? Да и я своей фирменной улыбочкой здесь ещё не улыбался. Чуткая у нас… «дева озера». Хотя понятно: она вообразила себя богиней смерти. Имперсонализация с оттенком мании величия.
В «Святой Руси» всё очень близко к смерти и к богу. Или — к богам с богинями. Всякий нормальный человек видел банника и овинника. Леший, водяной, домовой… Оборотней и упырей — как собак нерезаных. Многократно, да попросту — ежегодно несколько раз — слух, свидетельства уважаемых, надёжных свидетелей-очевидцев о явлении ангелов или богородицы, или самого спасителя. Чудеса, типа вышедшего за одну ночь из земли храма, или приплывшего по реке против течения гранитного валуна — постоянно. Чудесные исцеления, самовспыхивающие лампады, плачущие иконы… Сумеречное мышление, трансцедентальное состояние, сверхчувственное восприятие… Шизофренический бред, осложнённый маниакально-депрессивным психозом… Дурдом бухгалтера Берлаги, но без главврача Титанушкина.
«Больница оказалась совсем иной, чем представлял ее Берлага. В длинном светлом покое сидели на диванах, лежали на кроватях и прогуливались люди в голубоватых халатах. Бухгалтер заметил, что сумасшедшие друг с другом почти не разговаривают. Им некогда разговаривать. Они думают. Они думают все время. У них множество мыслей, надо что-то вспомнить, вспомнить самое главное, от чего зависит счастье. А мысли разваливаются, и самое главное, вильнув хвостиком, исчезает. И снова надо все обдумать, понять, наконец, что же случилось, почему стало все плохо, когда раньше все было хорошо».
«Раньше всё было хорошо»… Мысль о том, что «Золотой век человечества» был раньше — общее положение не только для пациентов всех «бедламов», но и адептов всех религиозных культов. И «старпёров»: «при большаках я был — У!».
Из-за отсутствия главврача роль санитаров здесь, на «Святой Руси», играют тоже пациенты. Поэтому всем присутствующим приходиться развивать в себе это самое трансцедентальное состояние чтобы выжить. Чутьё за гранью сумерек разума, поиск смысла в белом шуме. Иногда это получается. Тем более, что руководства по «правильным» разновидностям сумасшествий распространены в эту эпоху куда сильнее немецких психиатрических журналов: каждого человека непрерывно прессуют либо бредом христианства, либо бредом язычества. Либо «два в одном» с произвольными пропорциями смеси. Регулярно, с младенчества, вгоняют в транс по различным методикам подавления психики с применением, например, химических средств. Постоянные, наглядные, повторяющиеся примеры для подражания: на этих словах — перекреститься, на этих — поклониться, здесь — припасть, здесь — упасть…
«— Бандерлоги… Хорошо ли вам видно?
— Мы видим, Каа…».
Здесь принято видеть духов. И человеческая интуиция, опыт, внимание, собирая мельчайшие детали, оттенки поведения, даже не осознавая подбираемых мелочей, формулирует это в общепринятых образах. Для язычников-анималистов — в образе зверей. Для христиан… На «Святой Руси» и христиане — язычники.
Что-то она уловила. Что-то такое, что вот так поняла. Ну не хвостиком же я помахал! А попробуем-ка прокачать «богиню смерти» дальше.
— Волчонок? Ты уверена?
Я сидел перед ней на корточках и улыбался в лицо. Снял шапку, улыбнулся ещё шире. Стащил с головы бандану. Сначала — ничего. Потом её глаза широко распахнулись. Как интересно звучит эта традиционная литературная фраза применительно к человеку, у которого один глаз распахивается по вертикали, а второй — по горизонтали.
Несколько мгновений она молча рассматривала меня. Может, мне надо встать во весь рост? А ещё раздеться и сплясать нагишом полечку? Чтобы она глубже прочувствовала?
— Брехня. Помстилось.
Ага. Только, мадам, когда ваш обнажённый бюст вот так прыгает перед моими глазами — не надо мне ля-ля. Заволновалась душа ваша, засумлевалася. Бюст у вас хорош. И дышите вы… волнительно. Но, Ваня, скажем прямо — хохмочка не удалась. Была у меня надежда, что даму удастся захомутать на виртуале, на вере ли, суевериях ли. Как получилось с боевым волхвом. Но там-то профессиональный жрец, постоянно этим живущий. А здесь вполне здравомыслящая дама. Женщины в четыре раза чаще и легче сходят с ума, чем мужчины. Но если они сохраняют здравый смысл — они хранят его дольше. Даже в своём сумасшествии.