" — Чем вы обычно гладите тонкое женское бельё?
— Тонкое женское бельё я обычно глажу рукой».
В «Святой Руси»» женского белья нет. Даже у воплощения божественных сущностей. Ни тонкого, ни толстого. Поэтому в выборе гладильного аппарата — никаких ограничений. Можно — и дрыном берёзовым. Бить женщину — преступление. Это — стыдно. За одним исключением: если по необходимости, то — можно. Глядя как она добирается до горла Сухана, я ощутил ну очень острую необходимость. И погладил Мару по ножке своим берёзовым дрыном. От всей души. Прямо по переломанной лодыжке. Результат… в акустике — шумно, а вот в моторике не сработало — Сухана не отпускает. Как же меня-то тогда Саввушка по ножкам моим оглаживал?
Я воспроизвёл. Раз шесть. По разным местам. К концу она уже просто каталась на спине от боли.
Наконец, я остановился и отдышался, Сухан заново, уже троекратно: за кисти, локти и ноги, увязал бешеную бабу. И пошёл за мной — надо тут одну штуку посмотреть. Трусливый пёсик надоумил.
Посудите сами: два песчаных пятачка с разных сторон острова, под одним какая-то ловушка. Значит, слой песка тонкий, насыпной. Пёсик, изображая ярость, раскидывал песок лапами. Вот я и увидел — и на втором пяточке тоже слой песка тонкий. Но если на входе — ловушка для гостей, то зачем ловушка на входе в прачечную? Или это не ловушка?
Ох и нудный я. «Зануда — это человек, которому легче отдаться, чем объяснить — почему этого не следует делать». Наш фольк прав. И применительно к людям, и применительно к предметам. Ящичек — отдался. Под тонким слоем песка обнаружился аккуратный тайничок с глиняными стенками. В тайничке — сундучок. В сундучке — поясок. На поясочке — сабля. Искомая. Ну вот, а вы говорили!
Кроме Ивашкиного пояса, в сундуке нашлось ещё много всякого разного. Мешочек с серебром, какая-то человеческая, вроде бы, кость, завёрнутая в кусок серебряной парчи, пяток разнокалиберных металлических чашек и длинное, вытканное серебряными нитями, чуть пожелтевшее, полотно. Ещё тут была старенькая, очень простая круглая холщовая шапочка, с прикреплённой к передней, лобной части куском трухлявой дощечки. Так бейсболки делают. Шапочка — похожа, только без козырька и ремешка. И это заставило меня задуматься.
Не в смысле: бейсбол — наше исконно-посконное занятие. Мы ещё от татаро-монгол битами отмахивались. Пусть теперь все платят нам за приоритет.
А потому что это похоже на сороку.
Не в смысле числительного, не в смысле летательно-кричательного, а в смысле одного из древнейших русских головных уборов замужней женщины. Эта шапочка называется — «кичка», а вот такое вышитое полотно, как и весь комплект — «сорока». Оно должно опускаться по спине от затылка до попы. Такой… шлейф. Ещё должны быть позатыльник, налобник, платок…
«Покров Пресвятая Богородица, покрой мою буйную голову жемчужным кокошничком, золотым подзатыльничком!» — это моление русских девушек о замужестве. Наш вариант известной песни:
Для кокошников с рогами ещё рано — до 16 века этот исконно-посконный символ русскости — ещё не русский. Но «золотого подзатыльничка» девицы на Руси уже просят.
Странновато мне это. Часть праздничного дорогого убранства замужней женщины. Но только часть. Остальных — нет. Волосы у неё заплетены в две косы — как у замужней женщины. Кольца обручального у этой… красавицы — я не видал. Она вообще — кто? Девка, жёнка, вдовица, инокиня? Пятого на «Святой Руси» — не дано. Непонятки какие-то. На фоне ещё более болезненных непоняток.
Ночью я сформулировал себе список из 4 задач с проставлением приоритетов. Две решены: Ивашку промыли и спать отправили. Есть надежда, что мой человек придёт в норму. Самая последняя по приоритетам задача — тоже решена. Железяка найдена. Вторая и четвёртая по списку — отработаны. «Чёт» — сыграл, как быть с «нечетом»? Как совместить казнь тати… татищи… тативки… Блин, вот же русская грамматика! «Тать» — слово женского рода, судя по окончанию, а применяется только к мужчинам.
А, проще: как совместить казнь воровки с излечением Акима?