Снова «как кот в сапог» лезет в страну «где по скудости земель трофеи едва ли составят несколько сот овец». Это настолько для него важно, что он сжигает за собой корабли.
А в материковой Галлии идут уже непрерывные встречи вождей. Кто-то уже тайно общается с вандалами, страна сползает в восстание, вот только с вождём ни как не разберутся…
Но всё равно — второй поход в Британию. Да, удачный. Но время… А в Галлии Верцингеторикс уже поднимает своих арвернов.
Это не было тайной ни для кого. Галлы и так-то болтуны, а уж обиженных среди них… Но Цезарь — вцепился в Англию. Почему?
Потому что то, то, что мы называем Англией, а Цезарь — Британией, уже тысячу лет имеет другое название. Название, данное ещё финикийцами — «Оловянные острова».
Финикийцы рассказывали страшилки о внезапно всплывающих водорослях, останавливающих корабли в этих водах, о морских чудовищах. Но плавали туда непрерывно. Сначала из Тира и Сидона, потом — из Карфагена. Олово вместе с медью — это бронза. Распространённость использования олова и его сплавов в древности существенно выше, чем в начале третьего тысячелетия от рождества Христова — просто многих заменителей ещё нет. А из тех же рудников тянут и медь, и свинец, и серебро. И снова — кто в двадцать первом век будет делать свинцовую крышу, как на Дворце дожей в Венеции? Или водопровод, как в Московском Кремле?
Основные монеты того времени — сестерций и драхма — серебряные. И превратить слитки в монеты — желающие и умеющие найдутся. Уже несколько лет из-за войны на материке торговля металлами остановилась. А добыча — нет. И места известны — запад. Корнуэлл проходим для конницы.
Есть надежда «снять сливки». Для Цезаря, который несколько раз в жизни оказывался банкротом, который в Галлии несёт огромные расходы по содержанию своих легионов, которому враждебный сенат отказывает во всём, в чём только можно придумать отказать… И первую очередь — в деньгах… И он рискнул. Похоже — удачно. Да, потом было восстание галлов, поставившее Цезаря на край гибели. А вот жалобы на безденежье как-то отпали. Хотя он и гонит в Рим эту дезу: «у местных жителей нет ничего, кроме тощих овец».
«Для войны нужны три вещи: деньги, деньги и ещё раз деньги». Цезарь начинает свои Галльские войны с разгрома гельветов. Небольшое галльское племя вдруг сожгло свои посевы в районе нынешней Женевы и двинулось на запад. Именно под такого размера задачу он занимает деньги, набирает легионы. А потом завоёвывает всю Галлию с Британией и Рим в придачу. Смета расходов — явно другая.
— Гай, откуда денюжки? Не из полиметаллических ли руд кельтских британских рудников?
Рудников так эффективно ограбленных и разгромленных, что туземцам потребовалось сто лет для их восстановления. Только через столетие после Цезаря Римская Империя снова возвращается в Британию и обустраивается уже серьёзно — строит дороги, города, крепости, порты.
Второй случай выхода за «северную границу» — Дакия. Представляла сырьевой придаток империи (добыча золота, серебра, железных руд в Карпатах). Стала единственной римской провинцией, расположенной к северу от Дуная. «Поэтому Дакия имела большое военно-стратегическое и экономическое значение для Рима как важный восточный форпост империи». Только для наблюдения за кочёвками сарматов и готов — провинции не создают. Как пишет Толстой в «Войне и мире» по поводу Шевардинского редута: «для наблюдения за противником было достаточно и казачьего разъезда».
А вот богатые месторождения золота… Империя всегда нуждалась в золоте. И появляется такая помесь золотодобывающей зоны и пограничного поста.
Естественно, формировалось постоянное население. Строились города. Правда, не Магадан или Воркута. Но кто-то же должен присматривать за собранными со всего Римского Мира каторжниками. И ссыльно-поселенцами. Среди которых отнюдь не только певцы пресловутой «науки страсти нежной»:
Ядро провинции — Трансильвания. Но и Молдавию временами захватывало. За 170 лет существования — сто лет войны. Внутренние разборки с недобитыми туземцами, внешние разборки — с ещё не битыми. Веселуха. Провинция была колонизована переселенцами со всего римского мира, но основную массу составляли, видимо, отставники-неудачники из Северной Италии, которые не выслужили земельного надела в более благоприятных для пенсии местах. А также, естественно, «отсидевшие и искупившие», но не настолько, чтобы жить в центральных провинциях. Ещё — чиновники местного управления исполнения наказаний. И — всевозможные авантюристы. Золото всегда привлекает к себе людей определённого склада характера. «Дикий Запад» без «великого уравнителя» по фамилии Кольт, но с латынью у всех на устах.