— Пожалуйста, не бейте его.
Мужчина вышел из магазина, и она закричала.
— Нет! Как ты можешь это сделать? Он старик. Он не может работать с большим количеством сломанных костей. Оставь его.
Он не оказывал никакого давления на ее шею, и она пристально смотрела на него, ожидая, что он причинит ей боль. Никто не мог услышать ее криков. Она была совсем одна.
Мацца и его приспешники могли делать с ней все, что хотели. В конце концов ее тело будет найдено… или нет.
— Оставьте нас, — сказал Джино.
Она держала его за руку, впиваясь ногтями в ткань его куртки. Он был слишком толстым, чтобы она могла нанести какой-либо долгосрочный ущерб.
Дверь за мужчинами закрылась, но они не ушли из магазина. С колотящимся сердцем она снова переключила свое внимание на мужчину, обладающего всей силой.
— Ты интересная женщина, — сказал он.
— Что?
Он сжал ее шею, не настолько, чтобы перекрыть доступ воздуха, но, конечно, достаточно, чтобы заставить ее встревожиться на несколько секунд.
Она ждала, ожидая худшего, но он ослабил хватку.
— Ты первая женщина, которая просит сохранить жизнь мужчине. Я нахожу это интересным.
— Он мой отец.
— Да, но когда мысль о том, что они окажутся на плахе1 или плахе для разбивания костей, им это не нравится, и они предпочли бы, чтобы я не обращал на них никакого внимания. И все же ты не хочешь, чтобы я причинил вред твоему отцу.
— Это не делает меня особенной.
— Ты знаешь, кто я? — спросил он.
— Все знают, кто ты.
— И все же твой рот все еще продолжает работать, вместо того, чтобы оставаться закрытым.
Он еще раз сжал ее шею.
— Пожалуйста, оставь моего отца в покое, — она знала, что сейчас ей грозит опасность. Не было никаких шансов, что она выйдет отсюда живой.
— Ты не в состоянии торговаться со мной.
— Как насчет того, чтобы просто быть хорошим человеком?
Он откинул голову назад и засмеялся.
— Хороший человек? Серьезно? Ты собираешься попытаться убедить меня этим аргументом?
— Я не пытаюсь тебя чем-то завоевать. Я просто пытаюсь защитить своего отца. Ты можешь не понимать, что такое верность или даже любовь. Мой отец значит для меня все, и этот магазин — все, что у него осталось.
— Если этот магазин так много для него значит, почему он занял у меня деньги? — спросил Джино.
— Это было тяжелое время, — она не хотела рассказывать этому человеку обо всех проблемах своей семьи.
— Не достаточно хорошо. Я имею дело со шлюхами, наркоманами и жадными придурками. Мне нужны мои деньги.
Она подумала о том здоровяке, который пошел в больницу. Никто не мог остановить его. Медсестры, вероятно, отвернулись бы.
— Пожалуйста, я сделаю все, что угодно. Не обижай моего отца, — она ненавидела то отчаяние, в котором она звучала. Ее отец всегда говорил ей, чтобы она никогда не позволяла мужчине заставлять ее просить милостыню, и тем не менее, она просила милостыню от его имени. — Мне нечего тебе предложить, мистер Мацца. Мой папа, когда он поправится, он будет много работать. Я гарантирую это.
Джино продолжал смотреть на нее сверху вниз. Она понятия не имела, о чем он думает, и глубоко внутри знала, что никогда не хотела даже взглянуть на то, что происходит у него в голове.
Этот человек был настолько опасен.
Посмотрите, как он ее держал. Если бы желание овладело им, он мог бы свернуть ей шею и заставить страдать. Она не могла поверить, что умоляет этого сумасшедшего.
Джино внезапно кивнул головой и улыбнулся.
Это было неприятно.
Ее сердце все еще колотилось.
— Хорошо, я оставлю твоего отца в покое. Он может иметь право отработать свой долг долгим и трудным путем, но взамен я оставлю тебя.
— Что?
— Я не закончил. Ты научишься меня не перебивать? Ты будешь принадлежать мне. Я могу поступать так, как захочу, пока мне это удобно. Ты будешь в моем распоряжении весь день и ночь. Это единственная сделка, которая у тебя есть. Возьми это или оставь. У тебя есть около пяти минут, прежде чем мой человек доберется до больницы.
— Это единственная сделка, которую ты готов мне предложить? — спросила она.
— Да.
— Мне нужно договориться.
— Никаких переговоров. Ты моя. Все, что касается тебя, принадлежит мне. А теперь соглашайся на эту сделку, иначе твоему отцу будет очень больно.
Тик так.
Нет, она не могла этого сделать.
— Я согласна.
Она не могла позволить, чтобы страдания ее отца продолжались. Она сделает все возможное, чтобы ее отец был жив и здоров.