Нужно горючее, говорила Марисабель, с бешеной скоростью набирая полетные коды. Нужны заряды, кислород, тюбики и таблетки. Нужна команда — а мы с тобой давно уже не те. Альте-захн, бесполезные старики, как пишут сопляки в блогах. Толстяк Брайтон спился вконец, Шанталь умерла от рака, у Фергюса молодая жена и дети — не стоит и предлагать. Погоди… Вот! Айвен с «Бешеного» служит героем в музее Победы, Чао сторожит склады на космодроме, Марго-землянка ловит жуликов на таможне, Христо держит клуб в нижнем городе. Звать их? Звать, капитан?
К рассвету полисмены окружила кафе «Хелена» редкой цепью, не подпуская зевак. Невысокий парнишка в старомодной джинсе неторопливо прохаживался перед потеющим от почтения майором Планетарной Безопасности.
— Операция запланирована, ситуация под контролем. Небольшой показательный бунт поможет усмирить всех недовольных в столице. Никаких расстрелов, никакой крови — пара месяцев с _нашими_ специалистами — и пираты во всем покаются, а потом мирно доживут остаток дней в уютных пансионатах. Пресса уже здесь?
— Да, сэр, — кивнул майор. — Самострелов гоняем, технику глушим, журналисты с государственного канала вот-вот подъедут.
— И учтите, сюда сбегутся десятки, сотни бунтовщиков и недовольных. Со скандальными лозунгами, завиральными идеями, витальерскими флагами и портретами команданте на потных футболках. Они будут требовать невесть чего, петь, орать, пьянствовать, драться друг с дружкой и провоцировать полисменов. Самые ретивые полезут в корабль, возможно даже с оружием — мы перехватили сообщения одного из зачинщиков. Вы осознаете свой долг?
— Да, сэр. А в чем он заключается?
Парнишка обреченно вздохнул:
— Не допускать эксцессов с нашей стороны. Ни трупов, ни раненых, ни избитых, ни изнасилованных девиц, ни скандальных арестов. Мы представляем закон, беспредел — прерогатива пиратов. Препятствуйте, отстраняйте, в крайнем случае задействуйте водометы и излучатели.
— Сон-машинку? — ухмыльнулся майор. — Да, сэр.
— И ещё. Как бы вам объяснить коллега… охрана «Хелены» не слишком надежна.
— Мимо моих ребят мышь не проскочит, — возмущенно возразил майор.
— А нужно, чтобы могла проскочить. Пусть самые рьяные бунтовщики соберутся на корабле и подготовятся к обороне. Мы поставим им ультиматум, спровоцируем, а затем красиво разоружим перед камерами. Понятно?
— Нет, сэр, — потупился майор.
— Бывших пиратов не бывает, они всегда готовы укусить кормящую руку. Легенды должны оставаться легендами до тех пор, пока в них есть нужда, — улыбнулся парнишка. Бессонная ночь нарисовала предательские морщинки на его гладком лице.
…Витальеры собирались по одному, только Айвен привел жену, а Христо сына и дочь — он воспитал хороших детей. Кому-то удалось пробраться сквозь оцепление, кто-то прорвался. Толстяк Лео, недолго думая, дал на лапу майору, представительная Марго просто прошла сквозь ряды, помахивая членским билетом клуба преферансистов, канонир Майк пролез через канализационный тоннель (как только не застрял!), а рыжий Билли примчался на гоночном флаере — едва успели распахнуть шлюз. По молчаливому уговору, у шпаков брали все, кроме советов: деньги, выпивку, топливо, медикаменты и оборудование. Но в корабль наотрез не пускали. Капитан Арчибальд заявил, что туристов на борту боевого фрегата А-класса побывало уже достаточно. Двое юнцов все равно умудрились пробраться сквозь запасной вход, и один въехал в ящике с оборудованием, но это было неизбежное зло.
Работали без передышки, собирали корабль на живую нитку — сам команданте не сказал бы, когда власти схватятся за голову, а полисмены за боевое оружие. Двигатели барахлили, оборудование устарело, портативный реактор фонил и кашлял, Марисабель охрипла от брани, Арчи плюнул на запреты врачей. «Группа поддержки», как злоязычный Лео окрестил разномастных защитников демократии, собравшихся у «Хелены», сперва вела себя хорошо — недовольные граждане тихо шумели, махали флагами и плакатами, но не пакостили и даже сдавали полиции особо рьяных и пьяных бунтовщиков.
На третий день на площадь явилась компания бритоголовых чудиков с настоящими факелами и интерактивным баннером — «сетевые» наперебой постили непечатные отзывы о всенародно избранном. Длинноволосые сторонники команданте дружно сплюнули на асфальт духовитые самокрутки, закатали рукава и заявили, что баннер провокация и отзывы провокация, призванная расточить акцию протеста. Лидер бритых вытащил шайбу из уха, и, пристраивая её на шипастую цепь, нелестно высказался на тему интимных привычек собеседников и сомнительных пятен в их неординарном происхождении. Длинноволосые, лишнего не говоря, запузырили баночку с газом, и на время сравняли шансы.
Витальеры смотрели на цирк через нижние иллюминаторы, свистели, улюлюкали, делали ставки — пять к одному. Банк сорвала Марисабель — она ставила на полицию. Бузотеров скрутили быстро, под прицелами камер рассовали по дуровозкам и увезли от греха. Под шумок разогнали и остальных протестантов, кого вежливо, кого в тычки. Кольцо полисменов сомкнулось, прислали роботов и вертолеты. Людей к «Хелене» больше не подпускали. Зато выслали переговорщиков — элегантную полисвумен в синем мундире, туго натянутом на пышной груди, и добродушного пожилого парламентария с отеческой улыбкой. Если выбросить лишние словеса и витиеватые комментарии Марисабель, суть предложения властей сводилась к простому «хватит дурить, дедули». Бунтовщикам предлагали амнистию, места в пансионатах и алко-карточки в социальные бары. Даже зачинщику ничего, кроме года в комфортабельной столичной тюрьме не грозило — господин президент приказал не судить по всей строгости. Посовещавшись, витальеры выдвинули встречные требования — топлива на год, неделю на сборы и публичную порку автора пиратского хита «умца-ца». Представители власти взяли сутки на размышление.
Закрыв шлюз, Арчи объявил «все наверх» и вырубил микрофон. По обычаю витальеров, судьбу корабля решали сообща, от капитана до последнего юнги. Оглушительным свистом антикварной боцманской дудки Арчи призвал команду к порядку. По обычаю он спросил — хочет ли кто сказать про него что дурное, выказать недоверие или вступить в бой за капитанский мостик. Боцману тут же припомнили штрафы, карцер, ржавый скафандр, разбитую в невесомости пинту доброго рома, бегство со свадьбы и запачканные во время перестрелки штаны. Рыжий Билли, ухмыляясь, потребовал драки, и два грузных старика валтузили друг дружку по сколькому полу, пока Арчи не разбил приятелю нос. Под вопли, грохот и улюлюканье два юнца поднесли новому капитану помятую, пахнущую каптеркой фуражку — альте-захн, сказал бы любой старьёвщик, не задумавшись, кто носил эту фуражку раньше.
Когда шум утих, капитан задал экипажу резонный вопрос — что делать? Реактор не протянет и полугода, запасов тюбиков на два месяца, экипаж укомплектован наполовину, и за последние двадцать лет никто из ребят никуда не летал. Даже если «Хелену» удастся поднять, чего, Марисабель, кстати, не гарантирует, даже если их не ослепят лазером, не собьют ракеты внешней охраны — куда податься фрегату? Грабить рудники, собирать дань с работяг на астероидах, шантажировать прогулочные суда, искать планету Тортуга, надеясь, что витальерские сказки не врут? Если кто хочет покинуть корабль, опасаясь за жизнь — самое время. Никто? Продолжаем.
— Очевидно, что фрегат под колпаком, вероятность, что разговоры прослушивают — сто процентов, да, господа безопасники, мы ещё не в маразме. Поэтому, парни (девочки, к вам это тоже относится) — сдаем браслеты и серьги. Марисабель, включай глушилку!
Древний джаз захрипел из коридорных динамиков, сбивая с толку глупые микрофоны. Отхлебнув из пузатой фляжки, Арчи продолжил:
— Завтра нас попробуют выкурить из корабля. Сон-машинкой, скорее всего — защиту «Хелены изготовили раньше, чем портативные излучатели, и это известно всем. Поэтому лететь надо сегодня. Билли, твои расчеты?
Рыжий Билли собрал в кулак бороду:
— Вокруг фрегата достаточно большой сквер, чтобы «Хелена» стартовала, не развалив город. Но волной накроет оцепление и флаера. С одной стороны, если мы поджарим зады бессовестным подлицаям, так им и надо. С другой — одного трупа хватит, чтобы по нам законно шмальнули ракетами.