Я переплетаю свои пальцы с ее и сажусь на краешек кровати. Я смотрю на Шай, и она подходит ко мне. Она садится рядом со мной, одну руку кладет на меня, вторую — на маму.
И мы ждем.
Секунды.
Минуты.
Полчаса.
Ее дыхание замедляется. Успокаивается.
— Со мной все хорошо, — снова говорю я. Поднимаю ее запястье. Целую свое имя на нем.
Еще один вздох.
Я жду.
И жду.
Она больше не дышит.
Она умерла.
Глава 36
Шайен
Кольт молчит, когда медсестра из хосписа делает звонок. Он молчит, когда Мэгги плачет. Я напугана до смерти, что он умчится. Что он убежит. А потом я чувствую себя ду-рой, что даже допустила такую мысль. Бев больше нет. Его мама только что умерла. Он только что отпустил ее.
— Мне нужно убраться отсюда, — наконец, говорит он. Мы выходим из квартиры и садимся в машину. — Можешь позвонить Адриану? — Говоря это, он не смотрит на меня, поэтому не видит моего кивка.
Я достаю сотовый и звоню ему.
— Ты не мог бы убедиться, что дом пуст? — спрашиваю я. Я могу понять, почему Кольт хочет быть уверен, что дома никого не будет, когда мы приедем.
— Уже сделано, — отвечает Адриан.
Я не знаю, откуда он узнал, но это не имеет значения.
— Спасибо. Мы это ценим.
— Позаботься о моем мальчике. — Я слышу, как он делает вдох, качаю головой, зная, что сейчас он, возможно, курит травку.
— Хорошо.
Я пытаюсь поставить телефон в подставку для чашки, но он падает на пол между си-дениями. Я оставляю его там. Сейчас это не важно. Ничто не важно, кроме Кольта.
Всю дорогу его ладонь лежит на моей ноге. Интересно, ему эта связь нужна так же сильно, как и мне? Знать, что, несмотря на боль, рядом по-прежнему кто-то есть. А для него это, должно быть, еще хуже.
Как и обещано, дом выглядит пустым, когда мы приезжаем. Темным. Даже не вклю-чен свет на крыльце.
Кольт отпускает мою ногу и вылезает из машины, но не двигается с места. Если бы я знала, что мне сделать для него. Как ослабить боль.
Вылезая из машины, я подхожу к ее другой стороне.
— Не могу поверить, что ее больше нет, черт возьми. — Он прислоняет меня к маши-не, как до этого к стене, и обнимает.
Его объятие дарит мне покой. Ему бы было легче убежать сейчас? Как это сделала я, когда узнала о своей матери, но у нас была совсем другая ситуация. А он здесь. Со мной. Прижимается ко мне и обнимает.
— Я люблю тебя, — говорю я ему.
— Я…
— Разве это не чертовски мило? — раздается позади нас мужской голос. Кольт тут же напрягается.
— Она совсем прибрала его к рукам. По крайней мере, ты повел себя достаточно умно, чтобы развлекаться на стороне, Джи.
Кольт резко разворачивается. Я чувствую, исходящую от него злость.
Позади нас стоят Грегори и трое его друзей. Я чувствую запах пива. У одного из них в руке бутылка, из которой он пьет.
Я пытаюсь сзади обхватить Кольта руками. Только этого нам сейчас не хватало.
— Пойдем.
Он стряхивает меня.
— Будешь слушать свою девчонку? Ты уже не такое трепло как раньше? — это уже го-ворит Грегори.
— Ну же, ударь меня, Красавчик. Я тебя умоляю. Я даже сначала не буду бить в ответ. — Кольт делает шаг вперед. Я снова хватаю его за руку, но он вырывается.
— Не делай этого. — Я знаю, что все дело даже не в Грегори. Он хочет почувствовать боль из-за мамы. Он хочет причинить кому-нибудь боль из-за нее. Я гляжу на Грегори и кричу: — Ты уже всюду опоздал. Оставь его в покое.
— Залезай в машину, Маленькая Танцовщица. — Еще один шаг, но я не отстаю от не-го.
— Ребята, что вы тут вообще делаете? — Я встаю рядом с Кольтом, который снова пы-тается увести меня за спину.
— Он все время появляется там, где мы тусуемся. Влезает в наши дела, так что мы по-думали, что настало время вернуть ему должок. — При звуке голоса Грегори у меня сводит желудок. Я даже не могу поверить, что это он. Он всегда был таким? С ним что-то сделал колледж?
— Мы будем просто сидеть и болтать или вы, парни, пришли сюда не просто так? — голос Кольта натянут, когда он подстрекает их. Еще несколько шагов, и он оказывается прямо перед Грегори, практически нос к носу. — Ты хотел преподать мне урок, Красавчик? Валяй. — А потом он толкает Грегори.
Тот пятится назад.
— Что за черт! Надери ему задницу, Джи! — орет один из его друзей.
— Не позволяй этому придурку снова взять над тобой верх! — говорит другой.
С этого момента все происходит так быстро. Кольт отталкивает меня назад, когда Гре-гори нападает, ударяя его в живот. Они оба спотыкаются. Падают назад. Я вижу в замедлен-ном темпе, как они летят… вниз… вниз. Его голова громко ударяется о бордюр, Грегори ока-зывается на нем сверху. Я кричу, но мое тело, не веря происходящему, приходит в шок. Это-го не может быть.
Кольт не шевелится.
— Твою мать! — Грегори слезает с него. Все выглядит нормальным. Кольт выглядит нормальным, но очевидно, что это не так. Грегори тоже это понимает. — Это несчастный случай. Я не хотел этого! — Он пятится.
По моему лицу бегут горячие слезы. Крови нет. Почему нет крови? Не знаю, хорошо это или нет. Горло болит, оно саднит, когда я кричу и кричу. Я отталкиваю Грегори в сторо-ну, падаю и подползаю к Кольту. Я касаюсь его груди. Живота. Хочу положить его голову себе на колени, но не думаю, что это следует делать.
От моих падающих слез намокает его футболка.
— Позовите на помощь! Позвоните кому-нибудь! — кричу я. Почему он не двигается? Пожалуйста, пусть он шевельнется.
— Я валю отсюда! — кричит один из парней.
Визжат шины в то же время, когда слышится топот убегающих ног.
Пожалуйста, не умирай, пожалуйста, не умирай, пожалуйста, не умирай. Снова, снова и снова у меня в голове проносятся эти слова.
Я кричу, наклоняюсь над ним и прижимаю к себе.
— Кольт. Я здесь. Я позову на помощь. — А потом я брыкаюсь, когда кто—то пытается оттянуть меня от него.
— Шайен! — Это Адриан. — Нам нужно доставить его в больницу.
Голос Адриана приводит меня в чувство. Я отскакиваю, когда он поднимает Кольта. Его голова валится набок.
— Мой телефон. Он в моей машине.
— Черт с ним. Мы отвезем его туда.
Я бегу к машине Адриана. Не знаю, как я вообще сейчас хожу, но понимаю, что долж-на. Должна ради Кольта.
Я рывком открываю дверь.
— Залезай, — говорит Адриан. Он уже кладет Кольта на заднее сиденье, когда я тоже пытаюсь, и пододвигает его. Голова Кольта лежит у меня на коленях. Не похоже, что рана большая. Не знаю, имеет ли это значение. Проверяя его дыхание, я чувствую его пульс.
Кажется, будто проходит целая вечность и в то же время всего несколько секунд, ко-гда мы добираемся до больницы. Я едва помню поездку. Я просто держу Кольта так, как он держал меня в машине не так давно. Говорю, что с ним все будет в порядке. Что я люблю его. Можно ли его двигать? Что, если, подвинув его, мы сделаем ему больно? Слишком мно-го мыслей меня одолевает.
Адриан уже на улице и берет Кольта на руки. Мы несемся через вход отделения экс-тренной помощи.
— Что вы… комната три, — кричит медсестра, когда видит Кольта на руках Адриана.
Я с трудом пытаюсь что—то увидеть сквозь слезы, застилающие мне глаза. Один из врачей забирает Кольта. Они кладут его на кровать. Влетают еще две медсестры и врач. У меня ноет сердце. Я ловлю ртом воздух, пытаясь дышать.
— Пожалуйста, помогите ему. — Я стараюсь попасть в палату.
— Что произошло? — кто-то спрашивает.
— Его толкнули, и он ударился головой о бордюр.
Один из них матерится.
— Вам придется выйти отсюда.
Меня внутри пронзает страх.
— Нет! Я его не оставлю. — Он бы меня не оставил. Я знаю, что не оставил бы.
— Если вы хотите ему помочь, то выйдите. Оставьте на регистрации всю необходимую информацию, а нам освободите место. — Они задвигают перегородку.
Адриан ловит меня, когда я падаю.