— Почему ты мне не веришь? Самюэль, я приказываю тебе отобрать у неё салфетку! Она же её сожжёт и не будет никаких доказательств! — Эва приложила ладонь к груди. — Ой, я что-то чувствую…
— Мама, успокойся. — Теперь попытался успокоить Эву Джо. — Юна, прошу тебя, отдай ей салфетку. Пусть успокоится.
— Никогда она её не получит! — Гордо подняв голову вверх, ответила Юна. — Слишком много твоя мать хочет от этой жизни. Пусть хоть что-то не получит!
И тогда произошло то, что удивило всех.
Сцена 2.
За какое-то мгновение, Эва вдруг оказалась на столе в позе кузнечика. Эля даже не поняла, как она прыгнула на стол. От Юны её разделяла только ширина стола.
Со стола на пол посыпалась посуда, упали фрукты из вазы и катились по столу. Но на это никто внимания не обращал. Всё сидели на своих местах, словно заколдованные увиденным зрелищем. Даже Юна застыла с открытым ртом, застывшая от страха перед женщиной-кузнечиком. А через мгновение, Эва Фокс уже летела в прыжке на неё.
Эля не могла поверить своим глазам. За долю секунды Эва оказалась на столе. Эва сидела на краешке стола с расставленными врозь коленками, которые, скрытыми широкой юбкой платья, были похожи на крылья летучей мыши. А через секунду, она уже опрокидывала Юну на пол, вместе с её креслом и под звук истерического визга бедной женщины.
Ещё через секунду Гари и Джо вскочили со своих мест, но Эва, словно голодный зверь, уже терзала Юну на полу, как плюшевого медведя.
Когда Гари и Джо оторвали Эву от Юны, вид обеих женщин был неописуемым. Эва с улыбкой победителя держала в руке салфетку, а Юна лежала на полу с разорванным платьем. Джо держал свою мать в объятиях, а Гари пытался поднять Юну с пола. К нему на помощь поспешил Сэм. Через минуту Юна стояла на ногах, и пыталась восстановить невинность своего наряда. А Эва пыталась высвободиться из объятий сына.
Она протягивала руку с салфеткой к Самюэлю Ли и с отчаяньем повторяла. — Самюэль, возьми салфетку…. Возьми салфетку… На ней яд… Самюэль?
А врач-детектив продолжал смотреть на неё, ошарашенным взглядом, не в силах понять, что надо делать.
И тут засмеялась Марселина. Её смех был так не кстати, что Эва замолчала и с ужасом посмотрела на неё.
— Удивительный эффект, не правда ли, господа? — Сквозь ярый смех, проговорила женщина. — Надо было ещё вчера за обедом выпить за твоё здоровье, Эва. Глядишь, сегодня ты уже обходилась бы и без коляски!
Только теперь Джо, что-то понял и отпустил Эву из объятий. Он окинул её взглядом, а затем вопросительно окинул взглядом всех.
— Не удивляйся, Джо, а привыкай к тому, — ответила ему Марселина, — что твоя мама великая обманщица. Не болит у неё нога. Не болит. И вот вопрос, зачем она всех водила за нос, в том числе и тебя, Джо?
Джо смотрел на Эву с таким ужасом, что Гари пришлось подойти к нему и обнять за плечи. А Эва не обращала на него никакого внимания. Она смотрела на Марселину с ужасом осознанного деяния.
— Вы меня разыграли? — Прошипела она, сквозь зубы. — Разыграли?
— Да. И очень успешно. Эва, тебе лучше сесть. Ты вся дымишься… То и гляди взлетишь в воздух. — Марселина хихикнула и обратилась к детективу. — Самюэль, убери это инвалидное кресло и поставь для Эвы нормальное. Это кресло вызывает у нас чувство жалости к тому, кто его не заслуживает…
Эля смотрела и слушала, а сама пыталась скрыть непрошенную улыбку своей ладонью. «Цирковое представление», устроенное Эвой, вызывало восхищение и ужас одновременно. А слова Марселины и величие женщин над Эвой, почему-то, вызывали у Эли улыбку. Но улыбаться было нечему. Вид разгневанной Эвы ничего хорошего не предвещал. Да и строгий взгляд Ирен, молча предупреждал о существующей опасности со стороны Эвы Фокс. Эля поняла, что пора вмешаться.
— Я призываю всех к спокойствию. — Произнесла она. — Миссис Фокс, — обратилась она к Эве, — если вы в состоянии дойти до своего места, то, пожалуйста, возвращайтесь за стол.
Эва бросила взгляд на Элю, а затем посмотрела на Джо, которого Гари повёл к столу.
— Да, я вернусь за стол. — Ответила женщина. Она нагнулась к «больной ноге», сняла с неё фиксирующую лангету, отбросила её в сторону и нормальным шагом пошла к своему месту в обход всего стола.
Все внимательно следила за её походкой, которую Эля назвала бы «походка пантеры, готовящейся к прыжку». Эля внимательно следила за ней, понимая, что Марселина и Юна с этой минуты «ходят по лезвию ножа». По словам Ирен, её мама никогда не прощала обид, и теперь ей предстояло защитить этих безумных женщин от Эвы Фокс. И как это сделать?