Шараф-наме. Том I

Благодарение богу, во всем, о чем молил я всевышнего,
Достиг я предела своих желаний.

С того времени, когда государь с достоинством Джама поставил хранимые [богом] многочисленные, как звезды, войска [свои] на завоевание областей Ширвана, Грузии и Азербайджана, на протяжении десяти лет неизменно, подобно удаче и преуспеянию, был я неразлучен с победоносным войском и в большинстве битв и сражений не оставил без внимания ни одной мелочи, [дабы засвидетельствовать] верную службу и душевную преданность [государю]. И четыре раза государь, которому уготовано место в раю и прибежище на небесах, рассыпающим драгоценные камни и жемчуг пером начертал [сему] несчастному послание августейшею [своею] десницею. Именуя меня: “Возлюбленный и верный друг мой, Шараф-хан”, они писали: “Совершенство преданности и искренности, единодушия и [верной] вашей службы /456/ очевидны нашему сиятельному августейшему разуму, [излучающему] блеск солнца, — вы вознесли до апогея государеву милость и расположение к себе”.

В 991 (1583) году, когда сардар Фархад-паша завоевал Ереван и заложил там крепость, [сего] безумца вместе с эмиром эмиров Сирии Хасан-пашой направили в Тифлис — в Грузию доставить казну и провиант. В том походе [сей] бедняк [тоже] оказал некоторые услуги, и к Бидлисскому княжеству был присоединен Мушский округ с 200 тысяч акче [дохода] и благоустроенные деревни. Собственные имения этого несчастного стали [определяться] в 410 тысяч османских акче [дохода]. За время правления султанов рода 'Усмана и высокодостойных хаканов из их племени никому из славных правителей и эмиров подобная милость и расположение не оказывались.

И ныне — в последний день месяца зу-л-хиджжа 1005 (3 августа 1597) года под могущественною десницею высокодостойного хакана Абу Музаффар-султана Мухаммад-хана — да хранит его всевышний Аллах от всех несчастий! — наследственное княжество принадлежит [сему] безумцу, хотя, повинуясь [своей] природе, он и отстранился от этого важного дела, возложив те обязанности на самого мужественного и достойного из сыновей Абу-л-Ма'али Шамсаддин-бека — да продлит всевышний господь ему жизнь и да приумножит блеск мощи его за [его] прекрасные качества!

Побуждаемый отцовской любовью, следуя обычаю [других] авторов, в назидание сыну здесь записал я несколько бейтов из Хирад-наме Мавлана Джами[1151] — да пребудет над ним милосердие [господне]! Стихотворение:

Приблизься, о любимый сын мой,
Приложи уши к драгоценным камням моих советов,

Подобно жемчужине в раковине, молча сядь рядом.
Внимай, когда я буду рассыпать алмазы [назиданий].

/457/ Прислушайся к наставлениям и возлюби знание,
Когда же обретешь знания, примени их к делу.

Великие, что научили вере,
Передали [нам], ничтожным, такой завет:

О ты, чей разум ясен, как солнце,
Подобно заре, у чистоты заимствуй истинную правдивость,

В каждом деле сердце свое держи открытым для господа,
Ибо [лишь] правдивостью ты обретешь спасение.

Коль дела свои ты вверишь ему,
Не встретится тебе никаких трудностей.

Деяний твоих устрашится враг,
Во всем тебе будет сопутствовать удача.

Если в делах своих ты будешь полагаться на кого-нибудь другого.
То станешь мишенью для стрел несчастья.

Когда же разумом твоим завладеет злой нрав,
Не будет для него лекарства иного, чем нрав добрый.

Камнем смирения разбей стекло гнева,
Водою знания отмой мрак невежества.

Не топчи ногами свое счастье,
Каждые сутки раздели на три части:

Одну посвяти приобретению знаний,
Ибо незнание ведет лишь к порокам и заблуждению,

Претворяй во второй знания в жизнь,
В третью следуй за мудрыми.

Читай книги старые и новые,
Наблюдай, как во всех странах государи

Выгоняли скакуна на ристалище царствования,
Как играли они на той доске шахматами [своих] вожделений.

Уклоняйся от дружбы со всяким злонравным,
Ибо и твоя природа может позаимствовать у него дурные качества:

Ты преисполнишься злобы, а добро будет чуждо тебе,
От этого не будет у тебя и крупицы знания.

Сколь верно оказал неискушенный поселянин:
“От винограда берет свой цвет виноград”.

Не гонись за дружбой первого встречного,
Не ищи света у всякого просвещенного,

1151

Шараф-хан ссылается на поэму Джами Хирад-наме-йи Сикандари.