После кончины падишаха — прибежища всепрощения и хакана, исполненного великолепия, равный Искандару государь — Абу-л-Музаффар султан Мухаммад-хан — да хранит его всевышний господь от превратностей судьбы! — в возрасте двадцати восьми лет благодаря помощи своей матери прибыл из Манисы на корабле в стольный город Константинополь. В пятницу 20 джумада-л-аввала упомянутого года он наместо отца изволил счастливо восшествовать на монарший престол. Тело его великого родителя, которое скрывали от простонародья четыре дня, вынесли вместе с девятнадцатью трупами и гробами его[900] братьев, которых убили в тот же день. [Государь] и все улемы, мудрецы, везиры и вельможи совершили над ними молитву и похоронили близ соборной мечети Айя-София, южнее [гробницы их] высокодостойного предка /302/ султана Салим-хана — [да прольется] над ним дождь [господнего] всепрощения! Прожил тот [ныне] обитающий в раю государь сорок два года и царствовал двадцать один год.
В конце того же года султан Мухаммад-хан передал, как и во времена отца, Фархад-паше должность великого везира, назначил его сардаром, победоносной армии и послал в Румелию. Поскольку [Фархад-паша] там очень себя обязанностями сардара не утруждал, кафиры напали на страну ислама, отобрали у мусульман крепость Эстергон и еще несколько цитаделей, разрушили и разорили несколько городов, дошли до местечка Урсачук и принесли мусульманскому населению много бедствий.
Разгневанный на [Фархад-пашу], султан Мухаммад-хан послал человека его убить, а пост великого везира и сардара передал Синан-паше. Фархад-пашу его друзья и единомышленники известили, и до приезда палачей он бежал, прибыл в Стамбул и несколько дней скрывался. В конце концов государь его схватил, заточил в тюрьму и через несколько дней казнил.
Синан-паша, будучи сардаром, тоже ничего не добился, был кафирами разбит и обращен в бегство. Его тоже с поста везира и сардара сместили.
Год 1004 (1595-96)
В этом году султан Мухаммад-хан устремил свои высокие помыслы всецело на благоустройство державы и благополучие подданных и разослал во [все] концы и окраины мира [исполненные] справедливости грамоты. Слух о его правосудии достиг отдаленнейших [уголков] мира. Бразды от дел везирских [султан] препоручил достойной деснице везира Ибрахим-паши. Хотя его сопутствуемое удачей вознесение [только] начиналось и полной прочности во власти он еще не достиг, /303/ от врожденной храбрости и отваги, присущей августейшей природе его величества, [султан Мухаммад] вставил счастливую стопу в стремя величия для священной войны с неверными. Могучее предплечье он украсил амулетом [изречения]: «Бог защитит тебя от этих людей»[901], [пучок] конского волоса на своем победоносном знамени причесал[902] [гребнем божественных словес]: «Но бог защитит тебя от них»[903] и в добрый час, когда донеслось веяние победы и божественного благоволения, выехал из стольного города Стамбула. И так быстро [он ехал], что гонец восточного и северного ветра не настигал [и] пыли, поднятой его быстроногим конем, а быстролетная птица не могла угнаться за его необузданным миропокорителем — [скакуном]. Стихотворение:
[Год 1005 (1596-97)]
Преодолев переходы и стоянки, на 23-й день священного месяца мухаррама 1005 (16 сентября 1596) года несравненный государь остановился у крепости Эгри, которая принадлежит к могущественным цитаделям округов недостойного короля Вены. По высоте та крепость соперничала с чертогом Сатурна, могуществом и прочностью с цитаделью лазурного свода. Стихотворение: