— Да, мой повелитель, правда всенепременно откроется, — без малейших колебаний ответил Кельдерек.
Бель-ка-Тразет вытащил из ножен кинжал и принялся раскалять острие на огне лампы со скучающим видом человека, ждущего, когда подадут ужин или появится приглашенный товарищ.
— Мой повелитель, — внезапно сказал Кельдерек, — вот если бы человек вернулся с охоты и заявил шендрону или своим друзьям: «Я нашел звезду, упавшую с неба на землю», кто бы ему поверил?
Бель-ка-Тразет не ответил, но продолжал поворачивать острие кинжала над огнем.
— Но если человек и впрямь нашел звезду, мой повелитель, что тогда? Как ему быть? Кому принести находку?
— Ты допрашиваешь меня, Кельдерек, да еще загадками? Я на дух не переношу фантазеров с их пустым словоблудством, так что не зли меня.
Верховный барон стиснул кулак, но потом, решив все-таки проявить терпение, медленно разжал пальцы и еще несколько долгих мгновений смотрел на Кельдерека неподвижным скептическим взглядом.
— Ну? — наконец промолвил он.
— Я боюсь вас, мой повелитель. Боюсь вашей силы и вашего гнева. Но звезда, мною найденная, она от бога, и это тоже пугает меня. Пугает даже больше, чем вы. Я знаю, кто должен узнать про нее… — Охотник говорил сдавленным, прерывистым голосом. — Я расскажу о ней… только тугинде!
Бель-ка-Тразет молниеносным движением схватил его за горло и рывком опустил на колени. Кельдерек резко откинул голову назад, прочь от раскаленного клинка, поднесенного вплотную к лицу.
— Одно движение — и готово! Клянусь Медведем, тебе не придется выбирать себе занятие, когда я выколю твой прицельный глаз! Ты закончишь в Зерае, дружок!
Кельдерек судорожно вцепился в черный плащ, который нависал над ним, заставляя откидываться все дальше назад, опираться на раненую руку. Глаза он зажмурил от жара раскаленного кинжала, и казалось, вот-вот лишится чувств, придушенный железными пальцами верховного барона. Но когда наконец Кельдерек пошевелил дрожащими губами — Бель-ка-Тразет низко нагнулся к нему, чтоб разобрать слова, — он прошептал:
— Я должен исполнить божью волю. Это дело огромной важности — даже важнее вашего раскаленного ножа.
В дверном проеме сухо перестукнули деревянные бусины. Не отпуская Кельдерека, Бель-ка-Тразет оглянулся через плечо. Из темноты за пределами освещенного лампой круга раздался голос Зельды:
— Мой повелитель, прибыли посыльные от тугинды. Она желает срочно с вами увидеться. Требует вас на Квизо сегодня же ночью.
Бель-ка-Тразет шумно выдохнул и выпрямился, отшвырнув прочь Кельдерека — тот растянулся во весь рост и неподвижно замер. Кинжал выскользнул из руки верховного барона и воткнулся в пол, проколов валявшуюся там засаленную ветошку, которая тотчас начала тлеть, распространяя мерзкую вонь. Белька-Тразет быстро наклонился, поднял нож и затоптал мерцающий огонек. Потом спокойно сказал:
— На Квизо? Сегодня же ночью? С чего бы вдруг? Храни нас бог! Ты уверен, что правильно все понял?
— Да, мой повелитель. Изволите сами поговорить с посланницами?
— Да… впрочем, нет. Она не стала бы призывать меня без крайней… Вели Анкрею и Фарону приготовить челн. И распорядись взять на борт этого человека.
— Этого человека, мой повелитель?
— Взять на борт.
С этими словами верховный барон вышел из комнаты — снова рассыпчато перестукнули деревянные бусины, — стремительно прошагал через синдрад и скрылся за дверью хижины. Спеша к жилищу слуг, Зельда разглядел в свете четвертной луны темный конус длинного мехового плаща, нетерпеливо расхаживающий взад-вперед по берегу.
5. Ночное путешествие на Квизо
Кельдерек стоял на коленях в носу челна, то напряженно вглядываясь в темноту впереди, то зажмуриваясь и опуская голову в очередном приступе страха. За спиной у него молча сидел могучий Анкрей, слуга и телохранитель Бель-ка-Тразета. Челн легко скользил по течению вдоль южного берега Тельтеарны, но время от времени Анкрей опускал весло, чтобы замедлить ход или изменить направление, и Кельдерек каждый раз испуганно вздрагивал: а вдруг громкий плеск воды привлечет внимание врагов, затаившихся во мраке? Бель-ка-Тразет сидел в узкой корме, обхватив руками колени, и не произносил ни слова с самого момента, как скомандовал трогаться.
Не раз, когда весла разом опускались, бурление вскипающей под ними воды вспугивало какое-нибудь животное поблизости, и Кельдерек резко поворачивал голову на внезапное хлопанье крыльев, всплеск от нырка или треск подлеска на берегу. Закусив губу и вцепившись в борта челна, он напоминал себе, что это обычные птицы и звери и нет средь них ни одной твари, какую он не узнал бы при свете дня. Но, опасливо прислушиваясь к разнообразным звукам, производимым встревоженными животными, охотник каждую секунду с замиранием сердца ожидал, что вот-вот раздастся другой шум, не в пример страшнее, и взору вновь явится гигантский зверь, для которого лиги дикого леса и широкая река — не препятствия. Когда же Кельдерек усилием воли прогонял мысли о нем, он всякий раз оказывался лицом к лицу с иным страхом — извечным страхом перед островом, куда они направлялись. Зачем барона призвали на Квизо и как это связано с событием, о котором он, Кельдерек, отказался рассказывать?