Папа на диване заворчал что-то во сне, и Даша отскочила от занавески. Она была готова снова расплакаться. И что же это такое? Откуда взялось здесь это страшилище? Разве станет Дед Мороз под такую ёлку подарки класть? А как с такой сфотографируешься? Лучше бы вообще без ёлки, чем с такой!
Даша рассматривала куцые ветки, и тут её сердитый взгляд остановился на одной из игрушек. Это был ни то клоун, ни то циркач в широких штанах и с дудочкой в руках. Красный колпак на его голове был отколот. И вместо того, чтобы висеть на петельке, он сидел прямо на ветке, уцепившись за неё прищепкой. Его чёрные капельки-глазки смотрели прямо на Дашу. Та рассердилась ещё пуще и притопнула ногой. Только тихо, чтобы никого не разбудить.
– Ах вы! – прошептала она и ткнула в клоуна пальчиком. – Что вы делаете у меня дома? Папа завтра купил бы новую красивую ёлку и новые красивые игрушки. А теперь не купит! И что, весь Новый год на вас смотреть? Да вы же все старые, битые. На себя гляньте, кому вы такие понравиться можете?
Только Даша перестала шептать, как с комнатой что-то произошло. Диван, стол, ёлка, коробки – всё закрутилось перед глазами, поплыло, полетело, словно Даша превратилась в маленький смерч. Перед её глазами стало черным-черно, пусто и очень страшно.
– Стойте, стойте, что происходит?! – крикнула она, и тут вихрь прекратился.
Мир перестал вращаться, остановился. Но остался таким тёмным, что ничего не разглядишь.
– Где я? – прошептала Даша и забулькала носом. – Мама?.. Папа?!
– Да тише, чего бушуешь? – раздался тонкий голос у нее под боком.
– Я двинуться не могу! – захныкала Даша. – И ты вообще кто?
Голос тихонько засмеялся, зазвенел:
– И зачем тебе двигаться, ты же шарик! Лежи спокойно, поблёскивай. Тогда нас обязательно купят.
– Я не шарик, я девочка! – возмутилась Даша.
– Девочка, ха-ха, – снова засмеялся голос. – Ничего себе придумала!
Вдруг стало светло, и над Дашей склонились два лица. Дяденька в смешной шапке и девушка, замотанная в шаль. Кажется, Даша их уже где-то видела.
– Какие же они красивые! – ахнула девушка.
– Да уж, – протянул дяденька.
– Может… возьмем их?
– Хм-м, может. Женщина! А по чём игрушки ёлочные?
– Девяносто копеек, – услышала Даша ещё один голос. Это, должно быть, была продавщица.
– Ну, скажете! – дяденька махнул рукой. – За такие деньги можно целый набор для ёлки-малютки взять! Игрушек тридцать разом. И причём новый!
– Товарищ, – возмутилась продавщица. – Так это же большие игрушки. Чего же вы сравниваете. И пусть, что не новые. Зато целые все, даже коробка не мятая. Берите, не пожалеете.
– Митенька, давай возьмем? – зашептала девушка в шали. – Ну нам одной этой коробочки на всю ёлку хватит.
– Ну куда там, хватит, – нахмурился дяденька. – Это надо ещё… Дождика. Или бус каких.
– Так вот, товарищ, взгляните, – оживилась продавщица. – Тут и дождик у нас есть. Новый, не открывали ещё. Пятнадцать копеек. А вот, поглядите, бусы из стекляруса. Тут потёртые немного, так что двадцать копеек будут.
– Митенька, смотри, как хорошо! – взмолилась девушка. – Один разок в жизни купим украшения, а потом каждый год любоваться ими будем. А Алёнка как обрадуется!
– Вот, верно ваша жена говорит, товарищ, – поддакнула продавщица. – Всё вместе за рубль двадцать вам отдам. Внуки ваши ещё эти игрушки увидят.
– Как же, стекло столько не проживет, – пробурчал дяденька, но всё-таки улыбнулся.
– А вы аккуратненько, товарищ, аккуратненько! Ваткой дно простелите.
– Простелем, простелем обязательно, – засмеялась девушка и закрыла коробку, в которой лежала Даша, большой картонной крышкой.
Снова стало темно. Снаружи слышались голоса, шум улицы и музыка. Потом их подхватили и куда-то понесли – Даша чувствовала, как она тихонько катается по картонному дну. Иногда она сталкивалась с кем-то бочком, и тогда раздавался тихий «дзинь»! Неужели она и вправду превратилась в шарик? Куда же её несут? Кто эти люди? И как может целая коробка игрушек стоить девяносто копеек? Даша была уже довольно взрослой, разбиралась в деньгах и понимала, что на девяносто копеек даже леденец в школьной столовой не купишь. А тут – столько украшений! Что за ерунда!