– Наше счастье излечено теперь!
LXXIII
К концу двух недель, – так как это продолжалось две недели, – однажды вечером Марта задумалась.
– Что с тобой, моя маленькая Марта? – спросил ее Шарль.
– Со мной?.. Ничего.
– Ничего? Правда?.. Ровно ничего, Марта?
– Ничего, уверяю тебя, ничего.
– Я верю тебе… Что же это?
– А если я не хочу сказать.
– Маленькая Марта!..
– Ну хорошо, я хочу, но…
– Но?
– Ты видишь это не я… Я ни о чем не говорила… Это ты… Я скажу тебе завтра… обещаю тебе.
– Нет сейчас.
– А, ты упрям… Ну хорошо, с условием.
– Ого!
– Дай мне слово, что ты исполнишь то, что я попрошу.
– Но подумай, дорогая, ты можешь у меня попросить… я не знаю… прядь волос Сильвио Пеллико, например!.. Я не могу ручаться…
– Ты не хочешь, хорошо.
– Марта!
– Нет!
– Значит это серьезно?
– Не знаю.
– Однако, дорогая моя…
– Ну, хорошо, я хочу снова получить мою роль… вот.
– Моя маленькая Марта, подумай же… Мне бы тоже очень хотелось… Еще если бы ты сказала это раньше, но теперь… Будь рассудительна, дорогая моя, осталось всего несколько репетиций…
– Как хочешь.
– И потом, хочешь я скажу тебе правду?.. Я боюсь теперь, я сомневаюсь, да… Может быть, это усталость от репетиций? Но мне кажется, что я составил себе иллюзии насчет моей пьесы, и твоя роль… Я тебе сделаю другую, гораздо лучше, ты увидишь, обещаю тебе…
– Значит, нет?.. Хорошо. Одиль будет играть мою роль. Одиль будет иметь успех… Она займет мое положение в театре, она уничтожит меня, она…
– Полно, дитя мое, ты себе вообразила… Ты придаешь чересчур большую важность моей пьесе… Самое большее, что она составит, это – маленькое имя её автору.
– Ты не хочешь, не правда ли, ты не хочешь? – повторила Марта и вдруг, приняв сухой, иронический вид и острый, светлый, как лезвие ножа, взгляд, проговорила:
– Ну что ж, мой милый, ты может быть прав… Если бы я была на твоем месте, я бы сделала также… К тому же еще ты любишь меня, а я тебя не люблю…
– Марта, – сказал Шарль.
– Ах!.. Чего же ты хочешь? Я тебя никогда не любила… Я вышла замуж за тебя потому, что я была комедиантка… Я хотела настоящего мужа… а потом, выйдя замуж, я пожалела… Я бы могла выйти за более богатого, или… я не знаю… Словом я пожертвовала тебе своим будущим… Ты знаешь, тот день, когда ты вернулся из Ба-Медона? Я солгала тебе… помнишь, о займе у мадам Вудене… я рассказала тебе, что мне пришла идея представиться несчастной женщиной, что я хотела заинтересовать собой… Это было не то, это было…
– Это было?
Тон Шарля прервал фразу Марты, которая продолжала:
– Ты сказал, что это было для того, чтобы тебя лишить уважения… что я хотела обесчестить тебя… Ну чтоже! Может быть, было и это…
– Молчи!.. Ведь ты клялась… Ты, безумная, молчи!
– Подожди!.. Я также сказала, что ты заложил все мои бриллианты…
– Ты сказала это? – сказал Шарль, схватив ее за руки.
– Оставь меня… Оставь же!
И она пробовала освободиться от него, затем произнесла презрительным тоном:
– Не тебе бить женщину!
– Ты сказала, что я бил тебя?.. Ты могла это сказать, не так ли?
– Я сказала это.
Шарль упал на стул, почти без сознания, со слезами на глазах:
– Поплачь, поплачь немного! Это тебе принесет пользу… Я никогда еще не видела тебя плачущим… О! какое смешное лицо!..
Шарль вскочил, бросился в ней, потом в отчаянии внезапно ударился головой в стену, чтобы разбить себе череп…
Шарль поднялся и провел рукой по лбу.
– Что? Осекся? – сказала Марта.
Шарль схватил ее и понес… окно было открыто… Но он почувствовал мертвое тело в своих руках: Марта упала в обморок перед взглядом своего мужа. Она была спасена, Шарль бросил ее на землю и кинулся с лестницы.