Отказавшись от планов купить одну из националистических газет, лидеры движения предпочли начать с нуля. Собрав триста тысяч франков, включая наследство, полученное женой Доде, они выпустили 21 марта 1908 г. первый номер L'АF. Публично примкнувший к движению в декабре 1904 г., Доде стал главным редактором, Вожуа – директором, Пюжо руководил газетной «машиной». «Моррас был душой всего предприятия» (LDS, 207), хотя в первых рекламных объявлениях его фамилия терялась среди прочих; после смерти Вожуа в 1916 г. он разделил с Доде руководство. Бенвиль с первого номера и до своей смерти в феврале 1936 г. вел обзор международной политики, что было редкостью для тогдашней ежедневной прессы, более новостной и развлекательной, нежели аналитической. А ведь «никто из нас раньше не выпускал газету и ничего про это не знал», как напомнил Димье, бывший в числе ее первых сотрудников (DVA, 181). Даже друзья вроде Барреса полагали, что предприятие не продержится более полугода (MNT, 37). И никто не предвидел, что оно прекратит существование лишь в конце августа 1944 г., в результате освобождения Франции.
Девизом газеты стали слова герцога Орлеанского, произнесенные 31 января 1900 г.: «Всё национальное – наше» (Tout ce qui est national est nôtre), т. е. все национальные силы – с нами. «Монархисты считают своим долгом и счастьем не оценивать людей только по цвету кокарды, – заявил Моррасу глава Политического бюро администрации претендента Андре Бюффе. – Мы приветствуем всех, кто хорошо служит стране, и, если в этом есть польза, стремимся привлечь их на свою сторону» (МЕМ, 93).
Номер открывался программной статьей «Интегральный национализм»[39] за подписями всех руководителей движения, но в которой легко узнается рука Морраса. Этот принципиально важный документ следует привести полностью:
Год за годом «Action française» работало без шума, но терпеливо, с упорством страсти, не уставая напоминать, что обращается ко всему французскому народу.
Оно писало об этом в своем журнале, учило в своем Институте, провозглашало на митингах и в плакатах. На первой странице газеты, предназначенной для ежедневной пропаганды своих идей, «Action française» должно повторить, что никогда не обращалось к отдельным партиям. Вы чувствуете себя французом? Тогда займемся делами Франции, исходя исключительно из интересов страны! Вот единственный язык, на котором мы говорим и будем говорить всегда. Речь не о наших личных предпочтениях, симпатиях или антипатиях, склонностях или прихотях. Мы исходим из того, что есть общего у всех нас, – родина и историческая раса, – и призываем читателя встать на ту же братскую точку зрения.
Нам не важны ни общественные ранги, ни политические тонкости. Правда должна распространяться везде. Мы знаем, что патриотизм существует повсюду и что голос разума может раздаваться повсеместно. Каковы бы ни были различия в средствах и идеях, существуют высшие принципы, существует более глубокая общность чувств: благодаря им исчезнет идея классовой или партийной борьбы. Все наши политические выводы исходят из основополагающего принципа: наша Франция должна жить! – и из вопроса, поставленного не нами, но обстоятельствами: как уберечь ее силы от смерти?
Разумеется, как и наши товарищи из националистической и консервативной прессы, мы всеми силами будем сражаться против анархии. Каждый французский патриот – наш друг, любая серьезная идея представляется нам достойной рассмотрения и обсуждения, но у нас нет места ни для идей, ни для людей, ни для партий, враждебных интересам страны. Да здравствует национальное единство! Долой всех, кто подрывает его! Мы не пощадим ни парламентскую анархию, которая уничтожает власть, разделяя ее, ни экономическую анархию, главной жертвой которой является французский рабочий, ни буржуазную анархию, которая называет себя «либеральной» и приносит больше несчастий, чем бомбы радикалов.
Как и раньше, мы продолжим сражаться против космополитической анархии, вручившей управление Францией иностранцам по рождению и по сердцу, против университетской анархии, отдавшей образование юных французов в руки учителей-варваров, евреев и протестантов, которые, прежде чем учить нас, сами должны научиться цивилизации, духу и вкусу Франции. Ко всеобщему стыду мы обнажим язвы семейной анархии, уничтожающей авторитет отцов и союз супругов, и самой опасной – религиозной анархии, пытающейся разрушить католическое единство или противопоставить Церкви моральное объединение, основанное на химерах.
39
Моррас ввел этот термин в оборот как символ монархической доктрины для Франции в серии статей, опубликованной в «Gazette de France» в начале 1899 г. (LCM, 556).