В конце первого года издания тираж L'АF составил 15 тысяч экземпляров, в то время как у «Gazette de France», которую финансировал герцог Орлеанский и в которой Моррас тоже регулярно печатался, не превышал 6 тысяч. Редакционный архив газеты не сохранился, поэтому у нас нет точных данных о тираже: он колебался между 40 тыс. и 100 тыс., хотя в нескольких спецвыпусках достигал полумиллиона, – и о финансовой стороне дела.
По словам Димье, некоторое время возглавлявшего контору газеты, в ней царил полный хаос, особенно в делах бухгалтерии и подписки, а собранные деньги тратились безответственно и неэффективно, в том числе самим Моррасом (DVA, 337–355). Вечно убыточное предприятие (в 1920-е годы дефицит составлял до миллиона франков в год, в 1930–1935 гг. превышал миллион франков в год) существовало на пожертвования (WAF, 211–220, 404). Сотрудникам платили мало. Даже в идейно мотивированном коллективе такая добровольная бедность нравилась не всем, особенно молодым, считавшим, что героический период давно должен был закончиться. После поражения Франции L'АF была одной из всего двух газет свободной зоны, отказавшихся от субсидий правительства Виши. Немцы не только не предлагали ей деньги, но и преследовали после того, как в конце 1942 г. заняли свободную зону; в оккупированной зоне ее распространение исходно было запрещено.
Через несколько лет после начала издания газеты слова «Action française» знала вся Франция. Политбренд стал общенациональным – с его помощью сразу опознавали и друзей, и врагов. Успех движения определялся не тем, насколько оно приблизило восстановление монархии (ни на йоту), и не тем, сколько депутатов прошло в парламент под его знаменем (единицы). «Action française» называли «пристанищем неудачников», но это вряд ли верно. Не переставая призывать к реставрации и прославлять достоинства монархии перед республикой, Моррас и его единомышленники понимали, что реальных шансов у них нет, и предпочитали не играть в заговоры, как националисты предыдущего поколения вроде Поля Деруледа, хотя старались не упустить ни одного возможного последователя. Их целью было постоянное и активное присутствие в политической и интеллектуальной жизни Франции. Этого они добились.
Посвящая воспоминания «Под знаком Флоры» тогдашнему главе Орлеанского дома герцогу де Гизу, Моррас по праву заявил, что руководимое им движение «изменило направление умов и сердец»: «Интеллектуальный и духовный авторитет перестали быть монополией левых учений и направлений» (ASF, XV). А в конце жизни с гордостью повторил: «Цвет французского ума и французской души пришли к нам, чтобы вновь обрести здесь исконный дух своего отечества» (PJF, 209).
Поздравляя Морраса с 50-летием литературной деятельности, писатель и критик Рамон Фернандес констатировал: «До него быть монархистом означало быть дураком. После него быть монархистом означало один из способов быть умным. Это большая заслуга»[51]. Влиятельный республиканский журналист Эжен Лотье назвал L'АF «самой читаемой газетой Франции», поскольку «из восемнадцати колонок редакционных статей она всегда отводит две трети на изложение или обсуждение идей» (HAF, 63).
Это было оценено и за границей, причем не только в романских странах. «В одном из недавно вышедших французских романов, – писал в том же 1924 г. в русской парижской газете «Звено» Георгий Адамович, – указывается, что в Англии, в кругах утонченно-культурной молодежи распространена газета “[L'] Action française”. Читать ее считается признаком хорошего вкуса. В этом нет ничего удивительного. Не надо быть роялистом, чтобы признать блестящие литературные достоинства “[L'] Action française”. Просмотреть эту газету всегда интересно и увлекательно. Ее редакторов можно упрекать в чем угодно, только не в глупости или бездарности. Но представьте себе эстетов уайльдовского типа, читающих “Земщину” или “Старое время” (расхожий каламбур про газету «Новое время». – В. М.), или любую из теперешних русских крайне-правых газет!»[52]. Дельное замечание…
«Среди всех газет, – вспоминал выросший на чтении L'АF Валла, – она была самой богатой по содержанию и лучше всех написанной». И привел слова Анатоля Франса, сказанные им незадолго до смерти осенью 1924 г., когда старого скептика обхаживали коммунисты.
«Читайте L'АF, – сказал тот знакомому доктору. – Там пишут на французском языке». «Не думаете ли вы, мэтр, – спросил собеседник, привыкший к иной прессе, – что, читая статьи Доде, Морраса, Бенвиля, я не уверую в то, что они правы?». «А кто вам сказал, что они не правы», – заметил Франс (XVM, 21–22).