С тех пор я не прекращал об этом размышлять и проверял эту мысль на всем, к большому неудовольствию тех, кто вступил в сделку с темными силами.
Но эксперимент с двигателем требует серьезных познаний в механике, поэтому я вам предлагаю более простой, чтобы вы все могли проверить...
Сядьте перед телевизором. Попытайтесь мысленно проследить развертку 819 линий электронным лучом, и все это двадцать пять раз в секунду. Через несколько мгновений ваш мозг встанет перед выбором: снизить активность до минимума, отказаться от такого эксперимента или же взбунтоваться и не признавать существование явления, которое невозможно объять умом. Если он крикнет кзо всех сил: "Нет", - вы тут же увидите, что экран темнеет. Специалистам телевидения, возможно, удастся себе представить, понять его суть, но с позиции простого человека это работать не должно.
Швейная машинка тоже не должна!
А если что и работает, так только оттого, что что-то есть в человеке, который в этом участвует.
Это что-то и есть то самое, что заставляет летать самолеты, приводить в действие револьверы, и это то, что здравый ум может привести в замешательство.
В этот момент граната, брошенная, вероятно, в окно, шлепнулась на стол. Шарль Ребуазье-Клуазон вскочил, завопив: "Слишком сложно! Это не может функционировать!" Затем, взяв рукой механизм, ставший безопасным, благодаря его неверию, он швырнул гранату в урну.
- Она уже полная, надо выбросить мусор, - обратился он к экономке. И, возвращаясь к нам, продолжал: - Мой сад буквально напичкан подобными штучками. Каждую неделю я вынужден копать новую яму. Им пора придумать что-нибудь новенькое.
Я отважилась спросить, кто они такие - его ярые враги.
- Это головорезы, состоящие на службе у тех, кого я разоблачил; убийцы, вот уже на протяжении десяти лет оплачиваемые теми, которые вошли в сговор со сверхъестественными силами, чтобы восторжествовала их прочная техника. С кем или с чем они подписывали договор? Что они дали или обещали взамен? Я этого не смог узнать. Но я утверждаю, что эта сделка является мерзким предательством нашей цивилизации.
Вспомните, какой здоровой была наша жизнь до появления этих сложных механизмов! Крестьянин толкал вперед свой плуг, столяр - свой фуганок. Любую работу, любой механизм можно было объять умом. Представьте себе человека на велосипеде. Удержание равновесия, усилие, направленное на педали, с помощью цепи и шестерни переданное на колесо, - все это было понятно и можно было проследить действие всего механизма. Но человек, летящий в самолете со скоростью 2000 км/час, женщина, строчащая на машинке или слушающая пластинку, мужчина, бреющийся электробритвой, тот, кто смотрит телевизор или кто включает стартер своего автомобиля; тот, кто хранит пищу в холодильнике, человек, нажимающий на кнопки компьютера, все они приводят в действие темные силы и безрассудно вверяются им.
Покоренный мозг безропотно соглашается на полное непонимание того, как действует тот или иной механизм. Он позволяет опережать себя. Самое важное здесь то, что мозг отсутствует, так как не видит логики.
Даже инженер, который рассчитал и вычертил двигатель, чей ум просчитал каждую линию, каждую цифру, смело предоставляет его самому себе, как только тот начинает действовать. Наивный, он полагает, что его расчеты были правильными и что это головокружительное движение зависит только от них.
Но тот, кто стоит за всем этим, направляет его и оплачивает его труд. Лишь он все знает и насмехается над нами. Хотя за десять лет бодрости у него поубавилось и зубоскальство стало деланным. Это потому, что все эти десять лет я, Шарль Ребуазье-Клуазон, знаю о его существовании.
- Месье, под вашим стулом! - закричала экономка, указывая своему хозяину на гранату, которую мы не заметили.
- Слишком сложно! Это не может работать! - завопил Шарль Ребуазье-Клуазон и точным ударом ноги послал гранату в приоткрытую дверь. Мы услышали чье-то ворчание и удаляющиеся шаги.
- Глупцы, - продолжал наш хозяин тихим голосом, - они пытаются достать меня всякими сложными устройствами, которые, однако, легко вывести из строя. Достаточно крупицы отрицания, неверия - и механизм заело.
Видите ли, господа, им было бы достаточно лука или огромной дубины, ножа, наконец, так как это простые приспособления. Им не противопоставишь своего неверия. Здесь все ясно, все понятно. К сожалению, они не могут придумать ничего другого, кроме как пистолет, граната последней модели или автомат.
Элоди, зажгите, пожалуйста, свечи. Дни становятся все короче.
Да, у меня нет ни электричества, ни водопровода, ни газа. Лампа накаливания - это еще куда ни шло. Это я могу понять. Еще краны и проточную воду, огонь. Но электростанции, насосные станции - это нечто темное, неясное. У меня есть собственный колодец, камин и свечи.
Элоди, со свечой в руках, тихо кружила по комнате, выискивая гранаты. Мягкий свет другой свечи, поставленной на стол, создал уютную атмосферу, способствуя большему откровению.
- Теперь я назову вам имена. Я обвиняю в подписании соглашения со сверхчеловеческими силами с целью изобретения механизмов, не подвластных сознанию, следующие компании: Ситроен, Рено, Фрижидер, Пежо, Мулинекс, Шнайдер, Кодак, Томсон, Мануфактура Сент-Этьен ( та, что производит оружие, а не велосипеды)...