— Прекрасно. Тебе это больше идёт чем форма дворецкого. — Софина ещё раз обошла демона, внимательно осматривая его. Она ощупала его одежду (она была горячей) и прижалась щекой к груди. — у демонов есть сердце?
— Да, леди.
— Стучит. «Тук-тук, тук-тук» — убыбнулась она, закрыв глаза.
Себастьян взял её за плечи и уткнулся носом в её непослушные кудри. От них пахло зелёным чаем. Ему бы хотелось простоять вечно в этой комнате, дыша ароматом её волос, слушая её дыхание, вместе с тиканьем часов.
Тридцать «тик-так». Софина отпрянула от Себастьяна, посмотрела на него так, будто хочет что-то попросить, но боится.
— Бусинка… — опять «бусинка». Каким же милым ему казалось это слово. Слушал бы его часами в её исполнении. — нет. — она поднялась на носочки, протянулась к уху демона и прошептала… Себастьян не сразу понял смысл фразы. Её дыхание было таким горячим и желанным, как и слова.
— Уверена?
— Да. Я тебе доверяю. — такая важная фраза, состоящая из трёх слов.
Руки демона аккуратно коснулись её талии, ощупывая каждый миллиметр тела дотянулись до застёжки платья. Он расстегивал каждую пуговицу медленно и тщательно, наслаждаясь этим процессом. Кожа Софины, была молочно-белой, при этом грубой. Её тело украшали шрамы.
— Это из-за сражений со жнецами. Раны затягиваются быстро, а шрамы остаются. — сказала она, увидев замешательство Себастьяна.
— Ясно… — тихо ответил он. По щелчку пальца одежда демона исчезла, будто впиталась в его тело. Он был стройным, но выглядел очень крепким и надёжным. Его кожа была идеальной: без единого шрамика, гладкая, походившая на кожу куклы. Совершенный. Такой отличный от человека. Именно эта нечеловечность манила и завораживала.
Софина поняла, что очень сильно волнуется. Для неё это был первый раз, такой долгожданный, но всё равно волнительный. Нужно было отвлечься от страха и волнение. Подумать о чём-то приятном, красивом. Она быстро осмотрела комнату, пытаясь зацепиться за что-то взглядом, но ничто так не привлекало её, как Себастьян. Она не могла отвлечься от его прекрасного лица, великолепных глаз и длинных ресниц. Его глаза… Если бы её попросили описать их цвет, она бы сказала: «Они цвета рассветов. Когда я рисовала его глаза на портрете я не могла выбрать цвет, которым будут их рисовать. Алый, карминно-красный, «кардинал», «розовый лес»… — всё не то. Никто не может создать краску такого цвета…»
Себастьян осторожно покрывал поцелуями её плечи и шею, лишь одним дыханием заставляя сердце биться чаще.
- Ты волнуешься?
- Немного... – ей было даже стыдно за эти слова. Сказала, что доверяет, а сама волнуется...
- Это уже лишнее. – Себастьян коснулся её губок пальцем. – Это только мешает.
Он осторожно коснулся её бедра, нежно погладил по нему, опускаясь ниже и гладя её гладенькие колени, заставил обвить его тело ногами, пристроившись между ними.
Ещё ничего не произошло, а Софина уже чувствовала, как её спину обдаёт потом, а внизу живота становится приятно. Себастьян продолжал ласкать её пьянящими поцелуями, немного играть с её телом, заставляя пытаться свести ноги и вскидывать бёдра, плотнее прижиматься к нему.
- Ну, готова? – в ответ только кивок.
Софина зажмурилась, предвкушая его дальнейшие действия. Вот чёрт, в её жизни никогда не было ничего настолько желанного, как он.
А дальше всё словно в прекрасном тумане. Нежное, осторожное проникновение, размеренные, аккуратные толчки внутри неё. А затем её стоны, доносящиеся в такт с его дыханием.
«Цвет рассвета… Его сложно даже описать. Небо, окрашенное сперва в лиловый цвет, начинает полыхать всеми оттенками красного цвета. На горизонте появляются золотистые всполохи, переходящие в розовые краски. Во время рассвета небеса горят огнём, предвещающим нечто новое. Новые ощущения, чувства. Новый день, новою главу в твоей жизни.»
Софина представила небо, горящеё янтарно-красным, с примесью лилового, огнём. По нему пронеслись две птицы, и в ту секунду во всём её теле вспыхнуло новое ощущение, возбуждающее каждый нерв. Во всём её теле вспыхнул новый рассвет.
Себастьян прижал её к себе крепко-крепко, и тоже сдавленно простонал ей в плечо. Он отметил для себя, что с ней он получал намного больше удовольствия от секса, чем с другой девушкой. Чёрт, ему было так приятно, что хотелось стонать от бложенства!
— В твоих глазах… — устало произнесла она, — я вижу рассветы.
Себастьян аккуратно взял её за подбородок, приподнял её лицо и тоже вгляделся в её глаза. Одним словом нельзя было описать их цвет.
Один — будто галактика в бескрайнем космосе, горящая миллиардами своих звёзд, дарящих свет даже самым отдалённым уголкам вселенной.
Другой — как миллионы жёлто-зелёных светляков, озаряющих огромный лес, полный тайн, разгадать которые было под силу не далеко не каждому.
Себастьян прожил тысячи лет: застал много эпох, знал множество людей и более невероятных существ, но такие глаза он увидел впервые.
— А что дальше… — промямлила Софина.
— Дальше? — Себастьян обнимал её, лёжа в кровати.
— Ну да. Это ведь не на одну ночь? — в голосе прозвучала тревога.
— На миллионы ночей.
— Я просто не знаю, что нам делать дальше… — она опять выглядела грустной и потерянной.
— Думаю, вы должны расторгнуть сделку с графом. Потом мы найдём Шарлотту, и Вы…
— Ты.
-… Ты должна будешь убить моего хозяина. Я сам не могу: я и так слаб из-за нарушенного приказа.
— Конечно. Ради тебя я убью любого. — улыбнулась она. — ещё я хочу вспомнить, что произошло со мной, что я начинаю терять котроль над собой, когда мне приказываю. Хотя… И без приказов тоже было… — Софина пожала плечами. — только вот, родители мои ничего не рассказывают мне. Они выдали тысячу и одну историю из моего детства, но ничего важного не было. Может, это случилось после того, как я ушла из дома… И что вообще за потеря памяти такая? — рассуждала она. — помню куски: вот я сижу на улице. Вот ко мне подходят мои приёмные родители… Потом мы с Шарлоттой играем на корабле. А потом я в костюме клоуна кромсаю одну девочку… Но это я тебе, вроде, рассказывала?
«…я хотела присвоить себе одну девочку… Она отказалась быть со мной, поэтому пришлось украсть её сердце. Ах, она так кричала, когда я разрезала её грудную клетку, бедняжка…» — Себастьяна передёрнуло.
— Рассказывала.
— Только, я не знаю, как быть со своим отцом… — Софина строго посмотрела на дворецкого, но он сразу понял, что этот строгий взгляд всё же предназначен для Гробовщика, и если бы он был в комнате в этот момент, девушка взглянула бы на него именно так. — но просить прощения точно не буду. Пусть извиняется первым.
Софина показалась демону гордой, переполненной решимостью… И азартом. Конечно же, в её глазах всегда были нотки безумного, безжалостного ко всем азарта. Он всей “душой” их любил.
====== Сбежавший дворецкий ======
— Мне тут птичка напела, что жнеце-демон вновь объявился в Лондоне. Софина… вот чёрт, как же давно мне не доводилось произносить это имя. Так, вот, я готов сделать заказ.
— Софина опять куда-то запропастилась. — Сиэль отвечал на вопрос, почему он ещё не одет. — и она не приходила, когда я звал.
Гробовщик заподозрил неладное. После вчерашнего он даже не разговаривал с ней. И даже не попросил прощения.
— Софина, ты спишь? — он постучал в дверь её комнаты.
— Может, уехала к Марте? — предположил Сиэль.
— Не должна была. — отрезал Гробовщик и открыл дверь, так и не получив разрешения.
Софина с дворецким сладко спали в обнимку. Жнец смотрел на них, не в силах произнести ни слова. Это всё же случилось! Этот чёртов демон всё же добрался до его дочери…
— Вы что тут устроили? — прикрикнул Сиэль. Софина открыла один глаз. Потом второй.
— Ещё пять минут.
— Какие пять минут, уже полдень!