Выбрать главу

Входит лакей.

Долгов. Подайте нам чаю и варенья. Непременно варенья. Это очень важно.

Лакей уходит.

Полина. Батюшки, какой вы привередник. Еще непременно с вареньем.

Долгов. Не для себя, очаровательница. Не для себя. Я должен видеть, как вы пьете чай с вареньем. Это ваш стиль. Понимаете? Это ваша красота.

Полина. Ах финисе. Что за декадентство.

Долгов. Ну, зачем вы такие слова говорите. Ну вот все сейчас испортили.

Лакей вносит чай, ставит на стол и уходит.

Полина. Что же я испортила?

Долгов. Все равно. Расскажите лучше, как ухаживает за вами почтмейстер?

Полина. А вы откуда знаете, что он за мной ухаживает?

Долгов. Ну разве может быть иначе, разве можно быть почтмейстером и не ухаживать за вами?

Полина. Я на него не обращаю ни малейшего внимания.

Долгов. Вы ужасная кокетка, Полина. А скажите, как вам пришло в голову зайти сегодня ко мне?

Полина. Это вышло так, случайно.

Долгов. Как же вы не предупредили меня?

Полина. А что?

Долгов. Вы могли бы кого-нибудь застать у меня и пострадала бы ваша кристальная репутация. И, наконец, ваш супруг… Ведь не все же время занимается он своими пернатыми свиньями. Может быть, иногда приходит ему в голову вопрос – а что-то теперь поделывает моя очаровательная Полина. А? Разве это не может быть?

Полина. Пустяки. Он не может мне не верить. Жена Цезаря выше подозрения.

Долгов. Ах виноват, я ведь не знал, что Василий Петрович – Цезарь. Но вы меня, конечно, простите, я ведь человек приезжий. Ну-с, а теперь все-таки скажите, как вам пришла в голову мысль так меня неожиданно осчастливить?

Полина. Ах вы меня не знаете. Я, вообще, такая безумная и ужасно люблю играть с опасностью.

Долгов. Ну, неужели же вам было бы приятно, если бы вас кто-нибудь у меня увидел?

Полина. Ах, я не про ту опасность говорю, а совсем про другую.

Долгов. Про какую?

Полина (кокетливо). Про вас.

Долгов. Про меня?

Полина. Ну да. Ведь я же знаю ваше отношение ко мне и все-таки не боюсь придти.

Долгов. Ах, так вот оно что. Вам нравится подвергать опасности свою добродетель. Ах, Полина, какая вы демоническая женщина.

Полина. Разве это так чувствуется? Это вы, собственно, говорите о чем?

Долгов. Я о том, что вы демоническая женщина.

Полина. Ну да, а как вы узнали?

Долгов. Вижу.

Полина (загадочно улыбаясь). Ах, меня здесь никто не понимает.

Долгов. Даже почтмейстер?

Полина. Вы себе представить не можете, как тяжело жить в провинции для утонченного человека. Какие здесь интересы? Только сплетни. Ужасно. Ужасно. Буквально не с кем говорить. Клеопатра Федотовна уверяет, что она влюблена в своего мужа, а когда умер воинский начальник, кричала всем и каждому: «Ах, отчего я не вышла за него замуж. Теперь я была бы вдовой полковника и получала бы пенсию». А по-моему, это возмутительно. А Лизавета Алексеевна только хихикает. Ужасная кривляка и ломака эта Арданова.

Долгов. Ну, а почтмейстер неужели тоже не на высоте своего положения?

Полина. Все хороши. И Иван Андреич целый день ерунду изобретает.

Долгов. Как? Разве ерунда еще не изобретена?

Полина. Из сардиночных коробок делает кинематограф. А Ворохлов жулик. Знаете, когда был Пушкинский юбилей, ему город поручил купить бюст Пушкина. А он и тут надул. Взял да и купил Ломоносова.

Долгов. Ну и что же – сошло?

Полина. Учитель какой-то скандал поднял. А Ворохлов еще обиделся. Я, говорит, в интересах города. На Пушкина нынче спрос большой, а Ломоносова я дешевле купил, а в лицо все равно никто не знает. Так и отпраздновали. Речь говорили, стихи читали, Ломоносову-то про Пушкина. Ворохлов жулик, совсем серый купец.

Долгов. Бедная Полина. Как вам должно быть тяжело в такой неподходящей для вас среде?

Полина. Ужасно. Я исстрадалась. Все сплетни, сплетни. Никто ни про кого хорошего слова не скажет.

Долгов. Да, да, Полина. Вы одна счастливое исключение. Вы одна с такой необычайной нежностью говорите об них обо всех.

Полина. Вы понимаете меня, Андрей Николаевич. Ах, только вы. (Помолчав, жеманно.) Ну, а теперь я пойду, мне пора.

Долгов (вяло). Ни за что не отпущу вас.

Полина. Хи-хи-хи. А если я совсем останусь?