Так что там, за чертой, ты ведь не только сможешь осуществить несбыточную мечту и оказаться в прошлом, как раз в те времена, когда твой уважаемый пра-пра-сколько-то раз прадедушка брал Парижи с Варшавами, но и станешь недоступен не только всякой фашистской сволочи, но и тётушке Юстиции. Риск, конечно же, есть но, сам понимаешь, если бы он был очень серьёзен — я бы родного племянника туда пускать не стал бы…
…Так за беседой прошло ещё два часа. В конце концов, проведший за свою жизнь немало деловых встреч и закулисных переговоров олигарх одолел упёртого летуна, с ходу назначив того главным военно-исторический консультантом и начальником штаба предстоящей экспедиции сквозь время.
Кроме того, Скакунов получил ещё одно задание: по возможности добраться из Америки в Российскую Империю и отыскать там "робинзонящего во времени" Демидова. А там уж, передав приветы и новости о семье, действовать по обстоятельствам. Предполагалось два варианта: в первом случае планировалось забрать его в ту же Америку, чтобы влить в дружный коллектив хронопутешественников; во втором же, если почему-либо Андрей уехать не сможет или не захочет — то снабдить того деньгами и информацией, хранящейся в электронной читалке и оставить в качестве резидента на русской территории. Впоследствии, как задумывалось, туда будут посылаться новые экспедиции, и уже обжившиеся в девятнадцатом столетии люди смогут оказывать новичкам немалую помощь.
Разумеется, альтруизмом Влад никогда не страдал, но некоторый риск в бизнесе считал вполне приемлемым, а выгоду для семьи — высшей целью. Так что вкладывал он довольно серьёзные средства в авантюру с хронопутешествиями, рассчитывая на возможность создания в Америке процветающей экономической империи во главе со своим племянником Давидом и его потомками. Кроме того, Газарян, как и любой истинный сын своего народа, никогда не забывал о том, как кроваво турки геноцидили армян, не щадя ни стариков, ни маленьких детей. Он даже заказал настенную карту в свой рабочий кабинет, где половина азиатской Турции была закрашена чёрным с белой надписью на четырёх языках: "Здесь была Великая Армения. Здесь она будет!".
Получив доказательства выживаемости людей в прошлом, Газарян решил, что допустить новую резню, имея пусть даже малые шансы её предотвратить — неискупаемый грех. Да, этот армянин был глубоко религиозен, но религиозность его была не показной, с постоянными визитами в храм и богатыми подношениями церковным иерархам. Он воспринимал божественное через свой собственный разум, держа внутри и не выкладывая на всеобщее обозрение. Не то, что он был таким уж праведником… Но одно дело, если речь идёт о внебрачных связях, или о подведении под уголовное преследование конкурентов в бизнесе — и совсем другое, если ты знаешь, что миллионы твоих сородичей должны будут погибнуть страшной смертью — и ничего не делаешь, чтобы это предотвратить!
А спастись от озверевших исламских фанатиков, по мысли Влада, армяне могли, лишь попав под защиту сильной христианской державы. И такой защитницей он видел только Россию. Грузинам в своё время крупно повезло, что почти вся их территория оказалась в составе романовской Империи. И абсолютно прав был поручик Лермонтов, писавший:
А вот армянский народ так и остался разорван на части. Вот что мешало русским освободить армян так же, как они освободили болгар? Полки Гурко и Скобелева в 1877 году уже стояли в нескольких верстах от Стамбула и взамен на мир и свою столицу султан вполне мог дать той части Армении, которая была ещё под его властью, автономию, а может быть — и полную независимость, как это случилось чуть позднее с греками Крита?
Что мешало? Странный вопрос. Весь девятнадцатый, а то и первую четверть двадцатого века в международных делах главная помеха была одна, известная почти всем по ставшей крылатой фразе: "англичанка гадит". Заклятые "партнёры" России из Парижа, Вены и Берлина, впрочем, гадили немногим меньше…
А вот если бы удалось взять в руки своего семейства часть Больших Финансов США, да обзавестись своим весомым лобби в Петербурге и ведущих европейских столицах — деньги, как известно, открывают многие двери и заставляют прислушаться многие уши… То, пожалуй, американским золотом и русскими штыками можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом и проповедью гуманизма.
У Владика Газаряна ведь тоже была несбыточная мечта о прошлом, которую хотелось превратить в реальность…