После зимнего успеха все надеялись на скорую победу. На то, что Красная Армия, пополнившая потери, как только закончится весенняя распутица, возобновит победное шествие, изгоняя врага с советской земли. И Николаю, немного лучше других знающему, насколько ещё силён враг, не хотелось разочаровывать даже хороших знакомых, свято верящих в это. Он с тревогой ждал середины мая, когда в другой истории фашисты нанесли удар по Барвенковскому выступу.
Его опасение разделил и Константин Константинович Рокоссовский, находящийся в московском госпитале. Видимо, от судьбы не уйти, и он в первой декаде апреля тоже получил тяжёлое ранение. И тоже осколками снаряда, как и в другой истории. Правда, на этот раз позвоночник и печень не пострадали, и он отделался лишь пробитым лёгким, а второй осколок перебил лучевую кость руки.
Кто бы сомневался в том, что Анастасия Кирилловна стала одной из самых частых посетительниц выздоравливающего генерал-лейтенанта! Нет, никаких поползновений к тому, чтобы «отбить» его у жены, с которой была лично знакома, или у симпатичной миниатюрной военврача 2-го ранга Галины, явно пользующейся симпатией Константина Константиновича, Демьянов не заметил. Но это явное неравнодушие к кавалеру двух орденов Ленина и трёх орденов Красного Знамени позволило им заключить молчаливое соглашение: Николай «не замечает» её неравнодушия к Рокоссовскому, а тёща — участившихся поздних (или вообще утренних) возвращений от Гали Финберг.
Собственно, понять мать погибшей жены было можно: практически ровесница обходительного красавца-генерала, обожаемого многими советскими женщинами, сама ещё весьма привлекательна, в общем, «ягодка опять». И одинока много лет. При этом знающая, что супруга Константина Константиновича с дочерью — в эвакуации в Куйбышеве, он их не видел уже много месяцев…
Правда, психологически всё осложнялось предупреждением об интересе к Демьянову со стороны немецкой разведки. И если за то, что Абверу «скормят» через агента «Гейне», можно не волноваться (ОПБ-100 расформировано, явно «подставленный» Шлоссеру Демьянов даже получил очередное звание и теперь служит в другом учреждении, пусть и располагающемся в том же здании). Но ведь никто не гарантирует, что данную информацию начнут перепроверять другие агенты, знающие адрес квартиры, где он жил и живёт. А это — подставить под угрозу мести со стороны немцев самых близких Николаю людей.
Вопрос смены места жительства принципиально согласован между Румянцевым, отвечающим за безопасность попаданцев, и Эйтингоном, вместе с Судоплатовым курирующим операцию «Монастырь». Мало того, Николай уже собрал в узлы основную часть «мягкой рухляди», как он называл носильные вещи, и книг, из-за чего пришлось несколько дней не появляться у Финберг. Но Анатолий чего-то тянет с практической реализацией переезда.
С первомайским парадом тоже какая-то непонятная свистопляска. В газетах раструбили о том, что он состоится. Только военный парад, без демонстрации трудящихся. Поскольку 1 и 2 мая объявлены рабочими днями под лозунгом «в праздничные дни дадим больше продукции фронту». Но по системе НКВД нет никаких инструкций и оповещений о том, кто и в каком качестве занимается обеспечением порядка на улицах, по которым пройдёт боевая техника и личный состав воинских частей, участвующих в прохождении по Красной площади. Конечно, Демьянову, пусть и числящемуся по службе в структуре Наркомата внутренних дел, по-любому не пришлось бы нести дежурство, но уж Сашку-то Удовенко с его невысоким званием непременно привлекли бы. Или он теперь из-за того, что персонально приставлен к «племяннику», тоже стал «привилегированным»?
Да, после прошлогоднего парада 7 ноября, состоявшегося, когда враг стоял у стен столицы, такое мероприятие выглядит совершенно логичным. Фронт отодвинули от Москвы далеко, местами на сотни километров: есть чем гордиться. Через месяц после того парада началось контрнаступление, и люди ждут, что история повторится: парад, а вслед за ним — новый мощный удар по оккупантам. Демьянов не помнил, проходил ли такой парад в Москве, но на фотографии с прохождения войск и боевой техники перед трибунами с членами правительства и иностранными дипломатами в Куйбышеве, датированные 1 мая 1942 года, точно натыкался в интернете.