Отправил записку Курчатову и забыл про неё. А оказалось, что на данном этапе технического прогресса только это решение способно решить возникшую проблему. Может быть, когда-то в будущем появятся и другие скоростные подшипники, например, газовые (ось в них вращается практически без трения, опираясь на тонкий слой газа), но сейчас это невозможно. И был несказанно удивлён звонку от Игоря Васильевича, решившего отблагодарить Демьянова во время очередного посещения Москвы за «огромную помощь».
Ну, от этого человека скрывать новый адрес точно не следует! Так что принимал его Николай у себя дома. И несказанно удивил знакомством с женой.
— Где-то я вас видел, — пожав руку Галине, напрягся «ядерщик», уже отпустивший свою знаменитую бороду.
— Вот на этой фотографии, — протянул ему карточку хозяин квартиры.
— Так вы… жена Лёвы Финберга⁈
— Уже моя жена, — улыбнулся Николай. — Причём, официальная. И, между прочим, Игорь Васильевич, я еле отговорил её не сбегать от меня под ваше чуткое руководство.
— А кто вы, Галина, по образованию?
— Инженер-физик. Но больше занималась вспомогательным оборудованием к установкам Льва. А сейчас, вот, разрабатываю и налаживаю установки по переливанию крови.
— Тоже важнейшее дело. И я с удовольствием бы взял вас на работу: людей у нас катастрофически не хватает. Но ведь тогда я рискую навсегда испортить отношения с Николаем Николаевичем! — «пригрозил» указательным пальцем Курчатов.
— Тяжело вперёд продвигаемся, — пожаловался руководитель атомного проекта, когда женщины, отсидев с ними «протокольное время», оставили мужчин наедине. — Если бы не организаторские и «пробивные» способности Ванникова, то, как мне кажется, всё давно бы уже встало. И если с материалами и оборудованием хоть как-то решается, то с людьми — просто беда. Не только со специалистами профильных специальностей, а даже с математиками. Объёмы расчётов гигантские, не хватает даже обычных вычислителей.
— Верю. Насколько я помню, у Оппенгеймера и Гровса только над вычислениями работали сотни людей. И не только с арифмометрами, но и с механическими табуляторами, специально заказанными у фирмы АйБиЭм. А когда дошло до расчётов «Толстяка», создали специальную электронно-счётную машину.
— Как думаете, может и нам заказать у американцев эти самые табуляторы?
— А почему бы нет? Залегендировать такую покупку можно нуждами ПВО: мол, для повышения точности перехвата бомбардировщиков требуются. Ну, или составлением таблиц стрельбы для артиллерийских систем: именно для этого те табуляторы и создавались. Насколько мне известно, ребята в Куйбышеве заканчивают разработку новой модели быстродействующего электронного вычислителя, но в серию он пойдёт только через пару месяцев. И первые экземпляры — именно вам в Саров.
— Пара месяцев на запуск в серию, месяц на изготовление, месяц на отладку на месте и обучение людей обслуживанию… Как долго!
И что на эти слова ответить? Возмутиться тем, что «зажрался» товарищ Курчатов, начинавший в другой истории исключительно с логарифмическими линейками да арифмометрами «железный Феликс»? Да вовсе не зажрался, а идёт совершенно непроторённым путём, поскольку в той, другой истории часть готовых решений он получал от агентов, работающих в Манхэттенском проекте. А сейчас вынужден искать эти решения самостоятельно. Просчитывать, отвергать тупиковые пути, выискивать оптимальные варианты. В общем, заниматься тем самым, чем ещё не начали заниматься американцы. Но займутся, судя по панике, вызванной исчезновением урановой руды. И неизвестно, с бо́льшим рвением займутся или ни шатко, ни валко из-за отсутствия таких ключевых фигур Проекта как Ферми, Оппенгеймер и Сциллард? Роль личности в истории никто не отменял.
Конечно, процесс расчётов намного ускорило бы создание чего-то подобного американскому ЭНИАКу. Но кто его будет создавать? И сколько для этого понадобится времени? У американцев ушло два с половиной года. Да, кое-какой задел в виде уже разработанных модулей-логических элементов имеется. Даже примитивные транзисторы, производимые сейчас в Куйбышеве, работают надёжнее радиоламп, использовавшихся в ЭНИАКе. Всего в 2–3 раза, но надёжнее.
Проблема в том, что квалификации ребят, занимающихся этим делом, с трудом хватает на постройку «калькулятора», нужен целый коллектив высококлассных инженеров, которому сперва понадобится разработать архитектуру перепрограммируемого устройства, и только потом заниматься функциональными модулями. И лишь затем построенные модули объединять в готовое устройство, учиться программировать и «учить» машину понимать эти программы. На энтузиазме не выехать, нужны знания. Знания и опыт, которого у ребятишек пока ещё мизер. Нужен мощный математик, который создаст теоретическую базу для подобных устройств. И привлекать его к работе нужно как можно скорее.
Вот и посидели, блин. Вот и «обмыли» сувенир-безделушку в виде модели атомного ядра из нержавейки, вручённую Николаю гостем! Не отвлеклись от производственных проблем, а набросали друг другу новых задач, от которых голова кругом идёт.
34
«Денег нет, но вы держитесь». Почти так звучит ответ на многие инициативы Демьянова, касающиеся перспективных разработок — ядерного проекта и ракетостроения. И не только нет денег, но и людей, а также фондов на строительство новых производственных, учебных и жилых помещений. Всё для фронта, всё для победы. А какую немедленную пользу фронту могут принести Курчатов и Королёв? Вот именно — пока никакой. И проекты у них долгоиграющие, ладно, если до конца войны успеют сделать что-то реальное, осязаемое. Даже от института Лосева, тоже работающего на перспективу, пользы больше, чем от них: танковые и самолётные радиостанции на транзисторах существенно повысили боеспособность авиации и танковых войск, управляемость подразделений, а эрэсы, реагирующие на металл вражеских самолётов, позволяют эффективнее защищать небо.
Но даже на Лосева наезжают! Неугомонный Лев Захарович Мехлис вздумал проверить, не слишком ли много выделяется золота на эксперименты с полупроводниковыми приборами. И, естественно, накопал недочёты в организации учёта расходования «презренного металла». Не кражу, а недочёты в организации учёта. Так что теперь над Олегом Владимировичем дамокловым мечом висит уголовная статья за растрату народных средств и обвинение во «вредительстве».
Противоречивая личность, этот Мехлис. С одной стороны — дуболом, каких ещё поискать надо. Причём, привыкший действовать самыми жёсткими методами. Вплоть до расстрелов перед строем командиров, по его мнению, не справившихся с поставленной задачей. Без какой-либо оглядки на объективные причины, помешавшие их выполнению. А с другой — честнейший, неподкупный исполнитель-бессеребренник, для которого не существует никаких исключений из правил и законов. Для которого существует единственный авторитет — Сталин. Да что далеко ходить? Даже один из эффективнейших наркомов, Борис Львович Ванников, пострадал из-за каких-то «блох», нарытых на него людьми Мехлиса. И освободил его из тюрьмы лишь Иосиф Виссарионович, случайно узнавший, что Ванников сидит в камере.
В общем, Олега нужно немедленно спасать. Пусть он не меньший бессеребренник, чем Мехлис (в другой истории даже умер от голода в Ленинграде, потому что не смог «выбить» для себя хлебные карточки), но кое-кто, со времён Ежова привыкший действовать по принципу «был бы человек, а статья для него найдётся», непременно подведёт его «под монастырь». И этим погубит важнейшее и перспективнейшее направление советской промышленности. Придётся добиваться приёма у Сталина и просить его вмешаться.
Внимание Мехлиса институт Лосева (а в перспективе — и Куйбышевский завод полупроводников) привлёк именно использованием в производстве золота, составляющего основу запасов Госбанка. Как выяснил Демьянов, одной из претензий проверяющих стало то, что в качестве расходного материала используется именно этот металл, а не какой-нибудь «попроще». Ну, медь, скажем, или даже сталь. Рационализаторы хреновы! Потому и используется, что: а) химически практически инертно; б) обладает хорошей электропроводностью; в) не подвержено коррозии; г) хорошо паяется к кремнию. И ведь не расскажешь им, что в начале XXI века доля золота, используемая электронной промышленностью, приблизилась к 10% от общего потребления этого металла. И не «из желания растратить побольше народного имущества», а потому, что иначе нельзя.