Но и их встретить есть чем. Во-первых, «дырокол» Зис-2 калибром 57 мм, пробивающий броню в 100 мм. Во-вторых, вот-вот начнут поступать в войска «зверобои» со 122-мм пушками на основе орудия А-19. В-третьих, малокалиберные противотанковые авиабомбы кумулятивного действия. В-четвёртых, кумулятивные снаряды для устаревших, но ничем не заменённых «полковушек», эффективные на дистанции менее километра (проблема в точности попадания). Ну, а в качестве «оружия последнего шанса красноармейцев» — противотанковые гранатомёты, уже массово поступающие в войска.
Насколько помнил Николай, для того, чтобы «Тигры» стали появляться на фронте в относительно больших количествах, немцам понадобилось около восьми месяцев с момента первого испытания. Возможно, подстёгнутые высокими потерями танков, они сократят этот срок до полугода. Но всё равно до конца 1942 года никакой решающей роли новые панцеры не сыграют.
Ещё одна плохая весть, отмеченная в рапортах советских танкистов — резкое снижение количества рикошетов немецких калиберных бронебойных снарядов. Именно в 1942 году фрицы изменили их конструкцию: снаряды стали выпускаться с плоской головной частью, прикрытой мягким аэродинамическим обтекателем. Обтекатель легко сминался при попадании в броню, а плоский «торец» препятствовал рикошету. Увеличение же длины ствола позволяло придать боеприпасу более высокую скорость. И, в квадратичной зависимости, увеличить бронепробиваемость.
А это очень плохо, поскольку те же Т-34, и без того уязвимые для 50-мм противотанковых пушек, теперь поражались этими орудиями почти гарантированно. Выход из ситуации на данном этапе технического развития только один — дальнейшее увеличение толщины брони «тридцатьчетвёрки». Ну, не ставить же на них динамическую броню, когда часть взрывчатки для снаряжения артиллерийских снарядов по-прежнему приходится получать по ленд-лизу. Многократно меньше, чем в другой истории, но приходится.
Павлов, похоже, навеки «застрявший» на должности начальника Главного автобронетанкового управления, отнёсся к докладной записке Демьянова довольно внимательно. Пропустил, правда, выкладки по уязвимости танка со стороны немецкой противотанковой артиллерии (уж он-то наверняка одним из первых читает аналитику на данную тему). А вот к предложениям увеличить бронирование боевой машины, изменить конструкцию башни и установить более мощную пушку воспринял благожелательно. Как и эскизы внешнего вида будущего танка.
— Мы тоже думали в этом же направлении. Но это вызовет рост массы и снижение подвижности машины. А установка более мощной пушки потребует увеличения погона башни.
— Так точно, товарищ генерал армии. Потребует. Но та башня, которую я предлагаю, снизит силуэт машины, а также уязвимость со стороны противотанковых средств противника. Кроме того, как вам уже должно быть известно, в ближайшее время у немцев появятся новые танки с толщиной лобовой брони до 100 мм. А её из «трёхдюймовой» пушки «тридцатьчетвёрке» не пробить. Задел же в конструировании более совершенной машины Кошкин и Морозов заложили ещё на этапе проектирования Т-34. Да и с вооружением новых немецких танков 88-мм и длинноствольными 75-мм пушками назревает необходимость замены танков КВ более защищёнными. В своё время я обсуждал варианты дальнейшего совершенствования линейки «кировских» тяжёлых танков, и вот пришло время, когда реализация этих задумок становится жизненно необходимой.
На стол начальника ГАБТУ легли эскизы внешнего вида ИС-3, которые Дмитрий Григорьевич рассматривал с огромным интересом. А самое главное — ему не нужно было объяснять, что дадут «приплюснутая» башня и характерный «щучий нос». И то, что орудие боевой машины значительно превосходит калибр 85 мм, который Демьянов предлагал для «глубокой модернизации Т-34», заметил.
— Хорошо. Я уже дал задание подготовить технические требования для техники, которая должна противодействовать этим немецким «громадным» танкам. Так что, думаю, ваши предложения будут учтены в работе над этими требованиями.
— Только, товарищ генерал армии, как мне кажется, тянуть с ними не стоит. По моим оценкам, немецкие тяжёлые танки с орудиями 75 и 88 миллиметров массово появятся на фронте уже в начале следующего года, и нам к тому времени уже нужно будет иметь «противоядие» против них. Хотя бы в виде опытных образцов.
— Вот и помогите организовать их изготовление по линии Группы Уполномоченных ГКО!
И не просто поможет, а приложит максимум усилий, чтобы гибрид Т-44 (по пушке) и Т-55 (по корпусу и башне) появился как можно скорее! Как и сразу ИС-3 вместо ИС-1 и ИС-2. По крайней мере, заменая фильтрационных установок танковых двигателей уже серьёзно подняла ресурс моторов. А рецепт износостойкой резины, созданный Натальей Геннадиевной Юрьевой, уже испытывается в войсках в конструкции резино-металлических шарниров гусениц. Значит, вырастет и долговечность ходовой части новых танков.
36
Николай помнил по прежней жизни градацию по мере недостоверности: ложь, большая ложь и статистика. Именно на статистике строились все недобросовестные исследования начала Великой Отечественной войны. Вначале — советского периода, а потом — антисоветского. И если первые были призваны оправдать причины катастрофического развития событий лета 1941 года, то вторые — обвинить «тоталитарный режим» в гибели миллионов людей и том, что немцы дошли до самой Москвы.
Как это выглядело? Советские историки и мемуаристы, приводя цифры, например, соотношения танков, стыдливо указывали лишь число новейших КВ и Т-34, а про остальной танковый парк говорили, что его составляли «устаревшие машины».
Арсенал антисоветских историков и псевдо-историков постсоветского периода был куда более обширным. Здесь они извращались «на полную катушку». Например, сравнивая лишь немецкие танки, выделенные для нападения на Советский Союз, со всем советским танковым парком. Те, у кого оставались хотя бы крохи совести, всё-таки убирали из этих подсчётов ту боевую технику СССР, которая базировалась на Дальнем Востоке. Но никогда не вспоминали про то, что против Красной Армии действовала ещё и бронетехника союзников Гитлера — Финляндии, Венгрии, Словакии, Румынии, Италии.
Лукавство было и в других деталях. Во-первых, к танкам относили, пардон за тавтологию, только танки (да и то не все), к которым немцы не относили САУ. Зато учитывались все САУ СССР, которые в советской терминологии именовались «артиллерийскими танками». Вообще игнорировались германские боевые машины огнемётных батальонов и танки «десантных групп бронепоездов». Но советские «химические танки», как именовались огнемётные Т-26 и БТ, учитывались в общей массе.
Во-вторых, в число советских «танков» непременно включались такие пародии, как Т-27, вооружённые пулемётом и защищённые бронёй, пробиваемой даже из пулемёта. А ведь их было очень немало! Только в Западных округах — 1087 единиц. Ну, и плавающие танки Т-37 и Т-38 с таким же вооружением и бронёй. Их в Западных округах было ещё больше, более 1500 (в отличие от числа Т-27, точную цифру этих машин Демьянов не помнил). А также Т-26, переоборудованные в тягачи и транспортёры боеприпасов, не несущие никакого вооружения. Не забывали посчитать и такие «грозные боевые единицы», как древние Т-18 в количестве, кажется, 610 штук, имевшихся по всему Советскому Союзу. Ну, да. У этих боевых машин имелась 37-мм пушечка, представлявшая опасность для бронетранспортёров. Да вот только из 450 единиц, числящихся на балансе РККА «условно исправными», подавляющее большинство Т-18 представляло собой бронекорпус и башню без двигателя и трансмиссии, а иногда и без пушки. И несколько машин всё-таки приняли участие в танковом сражении под Ровно.
В-третьих, все эти «исследователи» «забывали» про огромный процент боевых машин, которые Демьянов относил к категории «недвижимости». А именно — машины, не способные самостоятельно передвигаться из-за того, что они требовали среднего (переборка двигателя в заводских условиях) или даже капитального ремонта. К примеру, у уже упомянутых Т-37 он переваливал за 50%, среди трёхбашенных Т-28 — за треть, а у Т-26 почти достигал 20%. Это — даже не считая той техники, которая вышла из строя, даже не успев вступить в боевое соприкосновение с противником.