На призыв обняться (прислониться к загорелым кривым ручонкам Трофима, ощутить запах курева и дешевых забегаловок этого города, источаемых его вечным свитером, грязным и съеденным молью, выжженном на солнце – Леша менялся, но его брезгливость никуда пока уходить не собиралась) Вершинин лишь спрятал руки в карманы, немного съежился, будто бы замерз, и молча взглянул на Трофима. От того можно было ожидать чего угодно, поэтому с ним всегда нужно было вести себя аккуратно и сдержанно. Сейчас Леша очень рисковал, идя наперекор Трофиму и попутно размышляя над тем, что бандюгану понадобилось от Вершинина. Каков бы ни был расклад этой встречи, Вершинину, чтобы вновь не встрять в историю, нужно было срочно отделаться от них и драпануть отсюда подальше да побыстрее.
– Я так понимаю, вы меня ждете? – начал Алексей. – А ведь мы с вами давно уже все решили.
– Это верно, – подметил Трофим. – Сколько лет-то прошло? Три года? Четыре? – почесывая подбородок, вспоминал он, расхаживая вокруг Лехи.
– Достаточно, чтобы забыть, – подметил Вершинин.
– Понимаю-понимаю, – сказал Трофим, стараясь не материться даже в такой простой и незатейливой речи. – У тебя теперь, я смотрю, новая жизнь. Здорово живешь. Житуха-то лучше, чем была, когда ты был с нами… прежде чем предательски от нас съебаться! Я понимаю, много воды утекло. Ты умудрился забыть то, что очень трудно стереть из памяти. Наверняка бывают моменты в твоей, Лешенька, жизни, когда прошлое существование на игле, на порошках, на таблеточках напоминает о себе и манит вернуться. Все это не проходит бесследно, ведь так?! – Трофим всматривался Леше в глаза, пытаясь определить, что Вершинин на самом деле чувствовал по этому поводу, но Леха на уловку не поддался: и без того башня болит, тут вообще не до гипнотических речей Трофима.
– Что ж! – заключил человек со шрамом. – Ты ушел, выкарабкался, – возмущенно и с некоторым удивлением твердил он, – забыл обо всем и обо всех. С глаз долой – из сердца вон! Ты забыл, а мы до сих пор помним о тебе. Все это не забывается. Просто так от нас не уходят. Эти связи, Леша… они самые крепкие, – он сжал свой костистый кулак, – самые долговечные. Поэтому я и вспомнил о тебе. И все как-то само получилось: иду и вижу знакомые колеса, почему бы не дождаться хозяина, не взглянуть на него? Но я знал, блять… Я так и знал, что ты не посмел забыл меня!
«Ага! Тебя и на том свете не забудешь!» – подумалось Алексею, желавшему наплевать на все и мигом уехать, но Трофим усердно продолжал свою речь (странно, ведь раньше он так долго ни перед кем не распинался):
– Мы ведь так глупо потеряли с тобой контакт, – если бы эти связи не разорвались, то Леша не дожил бы до своего совершеннолетия, но Трофиму было по барабану, – не так ли? – продолжал он. – Нет, я не предлагаю тебе вернуться. Знаю, что это напрасно. Я предлагаю лишь вспомнить… немного…
Вершинин и после этих намеков продолжил безразлично слушать врага и вертеть головой по сторонам, что начинало раздражать Трофима. Тот, дабы не подавать яростного вида, копил все в себе, собираясь как-нибудь на досуге проучить Лешу за все плохое и хорошее, понимая, что отвертеться тому будет очень трудно.
– Да уж, – сквозь зубы проговорил Вершинин, нехотя поддакивая Трофиму.
– Ах, о чем это я?! – задумался Трофим, послав харчок себе под ноги. – Я здесь, чтобы предложить тебе дело (тут его показания путались, ведь ранее он уверял, что появился здесь случайно, но, может, это и было правдой, а, значит, случайность эта была явно не в пользу Леши), после выполнения которого я гарантирую тебе, что навсегда тебя оставлю. Ты не услышишь и не вспомнишь обо мне. Я гарантирую тебе спокойствие и… жизнь! – пауза далее была меньше секунды. – Так вот, в чем же заключается твоя миссия…
Несмотря на соблазнительные аргументы Трофима, Лешина чуйка во всю махала флажками, била его по голове – одним словом, была против всей этой затеи – инстинкт самосохранения Вершинина сработал здесь на отлично. Алексей отрицательно покачал головой и прервал пылкую речь Трофима, который до такой степени был уверен в согласии своего бывшего клиента, что не посчитал нужным спрашивать разрешения у него самого, поэтому тут же перешел к делу.
– Нет! – грозно сказал Алексей.
– Чего-чего? – Трофим замер в замешательстве. Он не мог стерпеть отказа от охамевшего и осмелевшего Вершинина, поэтому захотел припугнуть бунтаря.