Перед притоном был пустырь с брошенными в траву бетонными блоками и начатым котлованом. Видимо, здесь собирались возводить дом, но жить не то что рядом, а напротив наркопритона, наверное, не захотелось, поэтому дело встало. Трофим пошел туда отлить, а предусмотрительный хитрюга Тимофей, не намеревавшийся сегодня сотрудничать с Лехой, подобрался к главарю:
– Трофим, у меня к тебе есть срочный разговор.
– Тима, ты видишь, чем я занят?!
– Вижу, это срочно, но я подожду.
Закончив свои дела, Трофим застегнул ширинку и поправил свой вечный джемпер, обращаясь к своему подчиненному:
– Чего тебе надо, Тимофей? Неужели ты опять боишься ехать на дело? – Тимоха хотел возразить, но Трофим еще не договорил. – А в прошлый раз после твоего «срочного разговора» бедному Владу чуть не отрубили башку, хотя на его месте должен был быть ты, тощий засранец! Говори, чего там у тебя?
– Ты уверен, что Вершинин должен ехать с нами?!
Трофим промолчал, оттряхнул руки и исподлобья посмотрел на Тимоху.
– Странно он с тобой говорил. Отбивался, пытался затеять драку, – анализировал поведение Лехи Тимофей. – Не все с ним сегодня гладко. Да и зуб у него на нас еще с прошлого раза – подосрет ведь…
– Что тебя удивляет, Тима? Это его обычная реакция на мое появление. У всех убежавших от нас такая реакция. Тебе ли об этом не знать! Что он еще, по-твоему, может чувствовать? А если у него там какой-то зуб, то мы его выбьем.
– Да мне вообще не нравится рожа его! – воскликнул Тимоха и возмущенно сложил руки на груди и сжал губы оттого, что к его мнению никто не прислушивается. Тимоха точил на Вершинина зубы еще с тех незапамятных времен, когда не смог должным образом проучить Леху за бегство из стана наркоманов. – Еще увидишь! Эта зараза смогла излечиться, – показывал он пальцем в сторону машины. – Так он нам обязательно подлянку устроит, сидеть сложа руки не будет. А дело-то предстоит серьезное. Нам никак нельзя полагаться на сомнительных людей, тем более за рулем.
– Успокойся, Тимошка, не истери, – попросил его Трофим, зная, что Тима не переносит Вершинина еще и потому, что тот жестко унижал и подъебывал Тимоху, когда они контачили. – Наш Алексей всегда такой, но страх передо мной сильнее его внутреннего самомнения. Я не вижу ничего страшного в том, что он окажет нам услугу в обмен на то, что мы забудем о нем. Он будет контролировать себя, лишь только припоминая о моем существовании и о том, на что я способен, – высокомерно говорил Трофим, однако его помощник не успокаивался.
– И хорошо будет выкинуть этого наглого сукиного сына из головы. Достал на хуй! – выругался Тимоха, а Трофим по его тону понял, что Тима недоволен решением шефа. Также Трофим мог подумать и о другом: Тимоха хочет сорвать грядущее дело – вот тогда ему бы мало не показалось.
– Ладно, Тимоха, – заявил Трофим. – Сейчас ты сам поймешь, мерзкий уродец, что неправ. Вот вспомни при мне всю биографию нашего Лехи. Я знаю, что ты еще помнишь.
И тут Тимоха проявил поистине всеобъемлющую память:
– А что там вспоминать-то? Мажорик, родители сыплют деньгами, вырос избалованным, эгоистичным, жадным. По школе еще слыл изрядным паскудником – головная боль учителей и директора, но не родителей. Завышенная самооценка, на лицо отклонения психического характера, наркозависимость… недолгая, – перечислял Тимофей, пытаясь понять, о какой неправоте говорил Трофим. – Пакостей за ним водилось немало… и не мелких, детских, а осмысленных, хорошо продуманных и грамотно исполненных, – после этого Тимоха посмотрел на Трофима, а тот покачал головой. – И красавец знатный: девки на него пачками вешаются. И что?! – возмутился Тимоха.
– И ничего! – повысил голос Трофим. – Ты зря тут волосы рвешь. Если хочешь внимания, то я могу сводить тебя к местным шлюхам. Или заложить тебя ментам. И все наши грехи повесят на тебя и точно расстреляют. Так что задницу мне будешь потом лизать! – разозлился Трофим. – Не будет Вершинин сопротивляться – знаю его как облупленного. Такой он человек. Можно, пожалуй, ему довериться, а если что-то пойдет не так, то так же легко можно его убрать… сделать человечеству милость.
– Ох, я бы его заживо зарыл! – рычал Тимоха.
– Тимофей, ей-богу, блять, ты… как чертов ребенок! Он с нами меньше получаса, а ты уже бесишься! Небось, держишь на него зло, что он живой и здоровый, а не валяется сейчас в углу в этом самом доме и не отваливает огромные деньги за заграничный дурман, – Трофиму стало досадно, что он упустил из своих лап такого клиента, потратив на него кучу времени и нервов. – Это не на него надо злиться, что он выбрался, а на тебя, паскуда, что упустил! – Трофим рявкнул на него, и тот сразу же заткнулся, опустив глаза. Король улиц плюнул на дорогу и злобно выстрелил взглядом в поверженного Тимоху, который из личных мотивов хотел расстроить все его планы, но не вышло.