За нанесенное оскорбление Тимофей желал спровоцировать Вершинина на необдуманный поступок, на месть торговцам смертью, чтобы самолично убрать неугодного мажора.
Трофим направился к машине – придерживаясь за крышу, он наклонился к Леше.
– С нами пойдешь.
Леха думал, что обойдутся без него – хотел легко отсюда смыться. В таком случае сегодня же вечером Вершинина обязательно бы замочили в пентхаусе, в его же постели, поэтому идея была никудышная.
– Не-е-е, Трофим, – протянул Вершинин, сопротивляясь его решению, что было делом храбрым, рисковым… и бессмысленным. – Я лучше в машине посижу, а уезжать мне нет резона, ведь вы все равно меня найдете и я сдохну в страшных муках. Мне этого не нужно.
Трофим похвалил Вершинина за честность, что никак не повлияло на его приказ:
– Похвально, Вершинин! Лучше умереть после дела за какой-нибудь косяк, чем без дела, просто из-за того, что ты живешь на этом свете, ведь так?! Не вынуждай меня тебе приказывать! Пошли! – сказал Трофим, протянул руку в салон, заглушил мотор и вытащил ключи из замка зажигания.
Отойдя от машины, он указал громиле Владу на Вершинина, а сам медленно побрел в сторону калитки. Влад подвалил к машине, открыл переднюю дверь и схватил Вершинина за плечи, выкинув его на дорогу и захлопнув за ним дверь. Трофим нажал на кнопочку пульта и машина закрылась, моргнув желтенькими огоньками. Леша мигом встал, отряхнулся и злобно глянул на Влада.
Алекс поднялся на крутое крыльцо, увидев Трофима перед открытой дверью, ведущей в узенький темный коридорчик, из которого веяло влажностью, сигаретным дымом и тем самым нестерпимым наркотическим запахом.
– Пойдем, Алексей! Я покажу тебе настоящий ад, в который ты, к своему счастью, не попал! Прошу.
Трофим выдал гостеприимный жест, а остальные стали пристально смотреть, как Вершинин через силу войдет в вонючий притон. Деваться Лехе было некуда – он не стал смотреть на улыбки присутствующих, предпочел посмотреть себе под ноги. Даже Трофим остановился у входа, пропуская брезгливого Леху вперед. Вершинин поравнялся с ним, мысленно обматерив его с ног до головы, а потом все же решился сделать шаг внутрь. За ним зашли и остальные.
Леша представлял себе притон много раз, но теперь он увидел этот ужас вживую, растерянно и одновременно брезгливо оглядываясь по сторонам. В дверях компанию встретил человек. Его облик выдавал в нем типичного нарика. Черноволосый парень был одет неряшливо. Он был худощавым, с лицом землистого цвета, с синюшными руками, опухшими от постоянного внутривенного употребления убийственного зелья. Взгляд у паренька был потухший и бессмысленный. Судя по тихому шуршанию и хриплым разговорам, доносившимся из комнат, он был здесь не один. Зачуханный паренек, представший перед гостями, пребывал на одном из низших звеньев Трофимовской сети – мальчик был обучен варению примитивного синтетического зелья в домашних условиях, чем сейчас и занимался, попутно пристрастившись к собственному продукту.
«Действительно, дно», – подумалось Леше. Тут об элитных наркотиках и умопомрачительном кайфе никто и знать не знает – просто подсели на низкопробную гадость и колются, полностью осознавая, что скоро им придет конец. Такой вот поганый конец!
Парень сразу узнал начальство:
– Здравия желаю, Трофим! – неестественно поприветствовал шефа чумазый паренек, чуть ли не кланяясь в ноги человеку со шрамом.
– Ты смотри-ка! Живой еще! – вскрикнул Трофим. – Засунь свое здравие в задницу! Чую, не протянешь ты долго: либо скопытишься, либо подорвешь это место к чертовой бабушке, – Трофим мельком заглянул в комнату и увидел творившийся там ужас, словно на помойке среди бомжей: алкаши, нарики, токсикоманы – все в одной куче. Он невольно сморщился и спросил. – Он здесь?
Встретивший их человек с полуслова понял главаря – единственный, кто не понимал, а только смутно догадывался, о ком идет речь, был Алексей Вершинин.
– Да. Наверху. Ждет вас.
– И чего ты вылупился?! Марш отсюда, голодранец! Возвращайся к своим обязанностям! – включился Тимоха, стоящий позади Трофима. Химик-самоучка испугался так, что след его мигом простыл – только эхо приказа Тимофея все еще летало по грязному и противному, мерзкому и темному коридору наркопритона.