– Кого?! – спросил Трофим, повернувшись к бармену. – Здесь что, еще кто-то есть?!
Миша растерянно моргал глазами, всеми силами уворачиваясь от дьявольского взгляда Трофима, зверевшего оттого, что его люди опять кого-то упустили. Очнулся от предсмертного полудрема и Гончаров.
До Трофима дошло, что Мишаня в курсе, о ком идет речь и где эта Ира прячется – особ женского пола в этот вечер убивать вроде бы еще не приходилось.
– Где она?! – недовольно спросил Трофим.
Впервые за этот день бармен Мишаня оказался на распутье: внутри него прилежный мальчишка боролся с беспощадным членом опаснейшей преступной группировки. Все перемешалось в голове у Миши: «Ишь ты, что удумал! Девок заложил, на верную смерть их послал, дурак», – он адресовал эту мысль Гончарову, который, думая, что делает добро, только усугубил ситуацию.
Перед Мишей встал очень важный выбор: подчиниться Трофиму и привести стажерок, а он этого точно потребует сделать, а, значит, целиком и полностью остаться убийцей и отморозком, либо измениться, пойти по другой дороге, по которой он шел все эти годы, притворяясь, правда, невинным и закомплексованным пацаном, который и мухи не обидит. Может, Миша действительно что-то и чувствовал к Вале и Ире, что могло бы вызвать в нем приступ человечности, который, несомненно, уберег бы их от грядущей беды? Но сейчас низкорослый бармен решил, что нахлебался достаточно. В среде торговцев смертью он человек-легенда, а в обыкновенной жизни он просто никто, зажатый и безынициативный мальчик на побегушках.
Недолго думая, Миша решил забить на все и на всех – на чувства, симпатию, эмоции, воспоминания – вместе с Трофимом и его командой он чувствовал себя важным и незаменимым. Он решил выдать беззащитных девчонок на верную гибель, лишь бы заслужить похвалу Трофима.
– Где они, я тебя, плевок, спрашиваю?! – еще злее переспросил Трофим, на что увидел улыбку и хитрющий, по-настоящему предательский взгляд бармена.
– Наверняка в подсобке, – спокойно ответил он.
– Тащи их сюда сейчас же! – приказал Трофим, и его очередная гончая уже побежала на кухню за ничего не подозревающими девчонками, а сам головорез поймал отчаянное выражение лица Гончарова. – Сейчас решим, исполнять твою просьбу или нет.
С каким же энтузиазмом бежал за девчонками Михаил, даже не представляя, что же с ними сотворит Трофим. Сам Миша хотел бы лично расправиться с женщинами из его прежней жизни, которые всегда недооценивали, шпыняли, обсуждали его, смеялись над ним. Отныне он мог продемонстрировать им свою настоящую силу и беспощадность, а привязанность и прочие сантименты отбросить в сторону. Симпатию и любовь затмила гордыня человека, подсадившего на иглу многих ничего не подозревающих людей – его якобы величие было придумано, чтобы укрыть внутренние терзания от комплекса неполноценности. Он принуждал бармена уничтожать людей, которые казались ему лучше, сильнее, умнее него самого – большинство из них он покалечил, если и совсем не убил, сделав из них торчков, ничтожеств, отбросов, а те, кто вовремя опомнился, хорошенько помучились, чтобы от этого избавиться.
Не успели в кладовой и пискнуть, как дверца распахнулась – Валя с Ирой застыли, увидев Мишу, и не узнали его: перед ними стоял не худосочный и не уверенный в себе парень, а воинственный, мужественный, злой, наглый и бездушный абьюзер. Его длинные руки, как щупальца осьминога, схватили девчонок за волосы и вышвырнули их на холодный пол кухни. Под плач, визги и писк Миша тащил девчонок через весь клуб в кабинет управляющего с таким гордым и сосредоточенным видом, словно тяжелоатлет, держащий над собой тяжеленную штангу. Таким Мишу прежде не видели.
– Миша, Миша, Мишенька, – металась и вскрикивала Ира, надеясь, что бармен образумится, но Михаил был непреклонен. Далее Ира стала нести несусветную чушь. – Миша, не убивай меня, молю тебя, отпусти. Мы все забудем, все простим, никому не расскажем…
– Нет уж, – сквозь зубы говорил бармен, – так просто вы не отделаетесь. За все ответите.
– Неужели это ты?! – говорила Валя. – Отпусти меня, садист мелкий, я и сама могу идти!
– Молчать!
С другой стороны истерила Ира:
– Мишенька, я же совсем не так хотела, – всхлипывала она, чуть ли не волочась по полу за барменом. – Если бы ты уделял мне больше времени, все было бы по-другому… Ты просто притворялся, глупенький. У нас бы все получилось. Жили бы вместе… Я бы ребеночка тебе родила…
– Опомнись, – не понимал Иру Миша, – что ты несешь?! Вы обе вечно орали надо мной, оскорбляли, унижали, шушукались за моей спиной, не воспринимали меня всерьез. А я все делал за вас, прикрывал вас, учил вас. И где благодарность?! Как же я после этого могу верить твоим словам. Они ничего не значат для меня. Если бы ты была мне важна, то не была бы уже далеко отсюда!