Ира, которая впервые в жизни так близко узрела смерть, зажмурила глаза и отвернулась, прикрыв рот. Она хотела было закричать, но в горле пересохло.
– Какая к черту разница?! Хоть Ира, хоть Маша, хоть Саша – все равно! – заявил Трофим, вовремя вспомнив про запланированный эффектный спектакль, для продолжения которого были созданы воистину идеальные условия, ведь все члены любовного треугольника «Ира – Миша – Гончаров» были собраны в одной комнате.
Трофим решил воспользоваться ситуацией и приказал Мише схватить Гончарова и усадить его на колени прямо перед Ириной, за которую он осмелился просить. Бармен мигом выполнил приказ и управляющий, словно скованный кандалами, оказался на полу перед своей девушкой. Миша и Трофим не спускали с них глаз.
– Вот увидишь, Гончар, – шептал ему Миша, – какова она на самом деле! Поверь, она достойна смерти.
– Теперь, когда все немного встряхнулись смертью… э-э-э, не знаю, как ее звать… впрочем, это не сильно важно, – Трофим наклонился и заговорил с Ириной, – ты, дорогуша, будешь говорить правду и ничего кроме правды. И, может быть, тогда я оставлю в покое твою никчемную потаскушью жизнь. А ты, Гончар, будешь внимательно слушать, что говорит это быдло, – указал он пистолетом на Иру, а Миша добавил, что врать не следует.
– Я знаю, что нам нечего скрывать, – тихонечко произнес Гончаров, а Ира подозрительно и стыдливо опустила глаза, кивнув на требования Трофима, испугавшись своеобразного «детектора лжи», где ложь и вранье будут караться смертью. В ее случае говорить правду – причинить нестерпимую боль не только себе, но и любимому человеку. Виновница всего этого, кажется, сама давно запуталась, кого нужно презирать, кого любить, кого использовать, но она отчетливо и цинично понимала одно: сохранность ее жизни сейчас целиком и полностью зависит не от беспомощного Гончарова, так благородно просившего за нее, а от жестокого, неуравновешенного и недооцененного (чем его очень обидели) бандита Миши.
– Говори, – начал Трофим, – любишь его?! – показал он в сторону управляющего.
– Да, – ответила она.
– Как-то неуверенно. Чем докажешь?! – усугублял ситуацию Миша, желая утопить Иру в ее собственной лжи, не имея к ней ни капли сожаления.
Девушка угодила в такую непростую ситуацию, когда нужно было раскрывать свои картишки, а у нее в запасе одна мелочевка, козырей уже не осталось, они были истрачены впустую, поэтому надеяться было не на кого. Грядет развязка, после которой наверняка удовлетворится тот, кто ее ненавидит, и разочаруется тот, кто любит – после такого можно и с жизнью проститься.
Миша улыбался – Ира не могла обернуться, чтобы увидеть его: она смотрела в пол и совершенно не замечала, как из глаз рекой льются слезы. Барменша ощущала запах курева от Трофима и сердцем чуяла, как изнывала душа морально размазанного по стенке Валентина.
– Любовь по-разному доказывают, – тихо молвила она.
– Ты не умничай, а на вопрос отвечай! – сделал замечание Трофим.
– Давай-давай, не тяни, – подгонял ее Миша.
– Как же это объяснить, Господи? – Ирина не могла найти нужных слов. – Люблю я его… по-настоящему, – правда, вместо нормальных доводов Ира начала приводить неубедительные. – Поцеловать его могу, совместные фотки показать. Пусть он вам скажет, что мы уже почти семья. Могу подарки его предъявить… Ну посмотрите на него, разве равнодушные будут так смотреть?
– Ничего удивительного. Каждый перед смертью с таким шарами сидит, – остроумно заметил Трофим, что еще больше подкосило растерявшуюся стажерку. – Странная штука эта любовь, когда тебя послушаешь.
– Ладно, поздно что-то утаивать, – решилась девушка. – Я с ним спала…
– Это к любви не относится.
– Я беременна, – заявила Ира – у Гончарова напротив еще больше округлились глаза. – Думаю, это высшее, что может сотворить любовь… Достаточно доводов?! Мы любим друг друга и будем любить… до гроба.
На секунду воцарилась тишина. Ира хотела страстно поцеловать Валентина, но вовремя вспомнила, что находится под дулом пистолета в компании самых страшных и неадекватных людей этого города, поэтому лучше не делать резких и необдуманных движений.
– Ого! Ладно, – произнес человек со шрамом – Трофим считал, что девушка выдумала беременность, чтобы он пощадил ее. – Мне про гроб понравилось. Но чего-то мне не хватило – именно с твоей стороны, девчушка. Все он да он – неужто Гончаров у нас такой идеальный? А если я сейчас при тебе отрежу ему хуй – ты продолжишь его любить?!
– Конечно… да…
– Ну не то, твою мать, не то! – не верил Трофим. – Фальшиво все! Я начинаю сомневаться в твоих чувствах к этому человеку, – Трофим начал ходить по кабинету. – Что ты сделала для него? В рот хорошо брала?!