Вершинин недовольно покосился на Мишаню. Михаил прилип к спинке кресла, прикинувшись пластиковой куклой, ощущая спрятанный за ремнем наган. Леша состряпал такое лицо, будто он не в теме – нужно было заговорить инспектору зубы.
– Боюсь, у него с собой ничего такого нет, – попытался спасти ситуацию Вершинин. – Водитель-то я, а не он. Как же вы можете…
Оказывается, изящный убийца-наркодилер носил с собой паспорт, что было удивительно – в той самой жилетке, будто бы из казино, во внутреннем кармане. Видок у Миши был не лучший, как в том анекдоте про холодильник черного цвета, продающийся после пожара. Молоденький постовой успел причислить наркодельца к угонщикам, террористам и алкашам, берущимся за сердце при виде людей в форме. Судя по вариантам, сгенерированным мозгом стажера, понятно, что ни одного правильного «выстрела» по цели он не произвел.
Постовой, отложив документы, собирался обратить внимание старшего сотрудника на странного пассажира «BMW», но внезапно вспомнил, чем эта тачка ему знакома. Перед выходом на дежурство парень просматривал доску объявлений в отделе и обратил внимание на расплывчатую фотографию этой машины с приказом разыскать и задержать. Фотография была сделана уличной камерой на центральном проспекте, была нечеткой – видимо, от бешеной скорости несущегося автомобиля.
Чутье не подвело парнишку. Но молокосос боялся ошибиться и оклеветать невиновного доброжелательного водителя. Нужно было спросить у старшего по званию – может, он помнит чего.
– Подождите-ка секунду.
«Что-то здесь не так», – думал Вершинин, начиная нервничать.
– Вершинин Алексей Сергеевич, – проговорил вслух опытный ментовский командир, глядя на водительское удостоверение.
И тут бывалый вспомнил, какую «важную» персону остановил стажер. Смотрел ведь и не признал сразу ни машины, ни ее владельца. Трудно в этом улыбчивом, услужливом, приветливом молодом водителе распознать балагура, хама, мажора – одним словом, головную боль городской полиции и ДПС. Мужик был готов истязать стажера жезлом, в любой момент ожидая, что Вершинин закатит свой очередной спектакль, после которого проблем с начальством не оберешься. Припомнил капитан, как за этого борзого нарушителя наказывают – неприкасаемый ведь.
Все бы хорошо – отдай права, отдай честь дрожащей рукой, и пусть едут. Да только этот безмозглый паразит-стажер чего-то вынюхивает: прикопался к пассажиру и дерет горло на всю округу:
– Товарищ капитан, могу я досмотреть этого подозрительного человека? – спрашивал разрешения стажер, отчего его начальник чуть не окочурился на месте: нельзя было ему так карьерой рисковать, тем более из-за неопытного и бездарного стажера, который сейчас изрядно все портит, к тому же превышая свои полномочия.
«Не дай Бог, что-нибудь не так сделаешь, не то скажешь – потом такая волна пойдет, такие разборки начнутся», – тревожно думал капитан Уфимцев, румянясь на глазах.
Тем временем Вершинин понял, что бывалый полицай наконец припомнил его запоминающуюся рожу вместе со всеми вытекающими (вплоть до выговора и увольнения), поэтому он для убедительности послал в сторону патрульной машины недовольный взгляд.
– …И для спокойствия я бы еще багажник посмотрел, – умничал стажер, думая, что наткнулся на нечто незаконное, вгоняя начальника в панику, – а то подозрительно, чего они так дергаются?
– Главное, чтобы водитель не дергался, – рявкнул на стажера командир и вылез из машины, спешно подошел к «BMW» и отдал Лехе его документы.
– Все в порядке? – решил уточнить Леха.
– Да, не смеем вас больше задерживать, – мямлил командир.
Козырнув Вершинину, словно генералу, командир направился к своему ученику. Алексей торжествовал, решив посмотреть напоследок, что старший по званию сделает со стажером за его выходку. Командир подхватил молодчика за руку и привалил к машине, зашипев сквозь зубы, как удав на обезьян. Он замахнулся кулаком на неумеху – тот не понимал, за что он попал в немилость. Леха смотрел на эту сцену: «Теперь-то ты видишь, Мишаня, кто здесь на самом деле главный».
– Ты что же это, сучонок, таракан бездарный, сопля ты недоученная! Какой досмотр?! Какой еще багажник?! – капитан изливал всю свою злость на стажера. – Тебя самого пора в багажник навечно упечь, тварь пустоголовая! Выпендриться захотел?! Не вышло, блять! Всегда мне вмешиваться надо, – негодовал он.