– Но… я не понимаю. Все же по инструкции, – оправдывался паренек.
– По инструкции, говоришь?! Да в жопу себе ее засунь! Сначала голова – она тебе на кой хрен – потом инструкция! Ты знаешь, кто это?! Знаешь, кого ты остановил?! Знаешь?! Да за него с тебя погоны снимут! ДПС тебе подавай?! Будешь бомжей по вокзалам собирать, педрила, я тебе обещаю! А сейчас молчи.
– Объясните, кто это?
– Молчи, я тебе говорю!
Убедившись, что стажер получил по заслугам, Вершинин продолжил свой путь. Командир проводил взглядом «BMW», убедившись, что опасность миновала.
– Кто это был хоть?! Скажите, – не унимался молодой гаишник.
– Не твое дело! Главное, что отделались, фух… Пойми, мальчик, не все так просто: есть перечень важных персон, которых на дороге лучше не задерживать и штрафы им не выписывать, ибо потом тебе такое выпишут, что мало не покажется… Ты научишься. А пока геройство свое оставь для компьютерных игрушек. И вообще… уйди с глаз моих долой и не высовывайся – видеть тебя сегодня не хочу! Сиди в машине и в бардачок уткнись! Исполнять! – рявкнул командир, и стажер поплелся исполнять приказ, припомнив возраст остановленного им водителя и поняв, что означает в этом мире настоящая безнаказанность.
После того как пост ДПС был успешно преодолен, Мишаня будто заново родился:
– Фу-у-у, вроде пронесло…
– Козлы, это они еще долго возились, – выдал Вершинин.
Миша не мог не высказать своего восхищения:
– Круто ты выкрутился.
– А ты, я смотрю, уже успел в штаны наложить, профессионал?! – посмеялся Вершинин. – Не имей 100 рублей, а имей родаков и ментов! Знаешь, играть добро и перед ментами унижаться не в моем стиле, но это дуэль, у них было преимущество, мы здорово рисковали. Им бы сразу полковников дали, если бы они в багажник заглянули. Видишь, все для благополучия предприятия, иначе сидели бы мы с тобой на нарах: я сверху, а ты снизу!
– А почему я снизу? – не понял Мишаня.
– Потому что я сверху люблю, – заржал Вершинин, – а тюрьма – это штука такая… – Миша съежился от этих слов.
Вскоре они прибыли в искомое место на окраине города, где располагался очень похожий на предыдущий поселочек. По голубому небу, залитому непрерывным, бесконечным, одновременно ласковым и режущим глаза солнечным светом, плыли белые облачка, перемешиваясь с серыми тучками, где-то на горизонте сбивавшимися в кучки. Солнечный свет клонившегося к горизонту солнца выливался на огромное поле, вид на которое открывался с окраины частного сектора. Сверкала сочная зеленая травка, шелестели листья раскидистых тополей, закрывающих от чужих глаз несколько недостроенных домов, среди которых странным образом красовался достроенный, но с виду не обжитый кирпичный дом с двумя этажами, гаражом и огромным чердаком.
Тропинка к гаражу и дверям была утоптана. Земляная дорога заканчивалась как раз напротив дома, упираясь в земляные валы и вырытые ямы, в одну из которых Миша собирался затолкать труп Лехи. Окраинные дома ровной нисходящей с холма линией теснились с правой стороны, слева в противоположную сторону уходил поселок. Посередине, укрывшись камышом и деревьями, прятался небольшой цветущий пруд, от которого несло тиной и гнилью – будущее болотце. Земля вокруг чмокала под ногами; на полянке трава была аккуратно примята, будто для засады. Вокруг не было ни единой души. Изредка доносились кваканье лягушек, шорох камыша, жужжание насекомых да шум машин на трассе.
Миша так и не произнес ни слова с того момента, как над ним подшутил Леха, ибо собирался с силами, настраивался. Сам Вершинин щурился от солнца, когда съезжал с дороги, приминая колесами траву и кочки. Вершинин смекнул, что прямо сейчас и наступит тот самый момент истины. Миша не стал медлить и, подпрыгнув на сидении, вытащил револьвер, приставив его к Лехе чуть ли не вплотную. Вершинин, различив звук взведенного курка, понял, что сейчас, скорее всего, все и кончится – звуков оружия за сегодня он наслушался вдоволь. Алексей хотел чуть приподнять руки, но вместо этого предпочел не сдвигаться с места, раздумывая, как спасти свою шкуру в такой безвыходной ситуации. Он вспомнил, что его собирается убить легкомысленный, чувствительный и далеко не всесильный Миша – это значит, что времени и шансов у Лехи предостаточно.
– Вот и все… – с ноткой сомнения заговорил Вершинин, делая вид, что он не собирается ничего предпринимать, что он повержен и подчиняется. Но не тут-то было – мы ведь знаем Алексея.
– Да, Вершинин, все, – сладострастно произнес Мишаня, желавший довести до конца начатое давным-давно дело – убийство Вершинина гарантировало бы спокойствие Мишани на годы вперед.