– Хорош разлеживаться! А ну-ка подъем! Встать, ать-два! – командирским голосом приказал он лежащему на земле Мише, держащемуся уцелевшей рукой за сломанное плечо и раскрывшему рот, откуда издавался бешеный рев.
Поломанный Миша, собравшись с силами, решил побороться за свою жизнь посредством трусливого бегства.
– Правильно! Лучше беги, уебок! – уже тише сказал Вершинин.
Рядный движок «BMW» в неистовстве заревел. Дернув рычаг коробки передач, Леха тронулся, быстро развернулся на полянке впереди, сдернув с нее верхний слой дерна, будто пенку с молока. В воздух взлетели клубы пыли и ошметки грязи. Вскопав землю колесами своего авто, Вершинин посмотрел в спину слабого, сутулого и беспомощного Миши, который еле-еле поднялся на ноги и ковылял вверх по дороге из последних сил.
Высунув руку с револьвером в окно, Леша почувствовал, как вместе с пульсирующей в теле кровью и жаждой мести и убийства в нем просыпалось звериное безумие, которому он отдался с головой. Вдавив педаль газа в пол, Вершинин пустил «BMW» вдогонку за душегубом Мишей. Леша высунулся, скаля зубы, и буквально просверливал взглядом бегущего на подкашивающихся ногах бармена. Еще бы сильнее нажать на педаль и похоронить бы дельца под колесами, но сейчас для Вершинина это было слишком просто: Миша намеревался тянуть, и Леха будет тянуть, делая последние минуты жизни Миши нестерпимыми и мучительными.
– Сейчас ты будешь под капотом – поднажми еще чуть-чуть, отброс! – кричал он в сторону бегущего. Целясь по Мише, Вершинин крикнул так, что чуть не сорвал голос. – Сдохни, тварь! – после этих слов раздался еще один выстрел.
Пуля вошла бармену в голень левой ноги, и тот с характерным вскриком рухнул на землю и принялся дрыгаться, будто его жарили на раскаленной сковороде, истошно крича, то выпрямляясь, как струна, то скрючиваясь от боли в плече, ноге и ушибленной голове. Миша тщетно пытался, протягивая правую руку вперед, волочить за собой отстегнувшуюся левую руку и подстреленную ногу – выходило только глотать пыль.
Шлепнувшись навзничь, Мишаня рисковал тут же попасть под машину, но Вершинин вовремя дал по тормозам – «BMW» остановился в сантиметре от испуганного дрыща, продолжая рычать двигателем, из радиатора на бармена дул раскаленный ветерок. Миша тщетно хотел перевернуться. Но тут дверь машины распахнулась и из нее важно вылез Вершинин – образ солидного гопника с револьвером был ему к лицу.
Подойдя к лежащему, Вершинин посмотрел на него сверху и плюнул Мишке на спину:
– Ну, как тебе?! Ты, кажется, хотел понять чувства жертвы?! Дерзай, парниша – мечты сбываются! – Миша жалостливо и подавленно вздрагивал. – Смотри лучше вперед, – Леша схватил бармена за штанину и развернул его перпендикулярно дороге – теперь он смотрел прямо на полянку перед водоемом.
Открыв багажник, Вершинин принялся выгружать все Трофимовское добро, отнятое у клуба, на ту самую полянку – прямо перед глазами Миши. Он лежал на проселке, грустно уставившись вперед. Паренек смутно догадывался, что именно хотел показать ему напоследок Вершинин…
– Что ты делаешь?
– Сбрасываю ваше добро в кучу, разве не видно?! – говорил Вершинин. – Эта гадость только и делает, что ломает жизни. Будет лучше, если мы ее уничтожим – конечно, это капля в море, но все-таки… Ты ведь не против? Поднимите руку те, кто против. О, никого! Единогласно!
Мишаня смотрел на все это и продолжал рыдать, истекая кровью и изнывая от боли. Когда багажник опустел, мажор долго искал в машине спички – нашел, подошел к куче свертков и коробок, с виду напоминающих бандероли, и повернулся в сторону Миши, раскинув руки:
– Вот, как надо – учись, дилетант! Давно пора. Гори ясно, блять!
– Это ошибка… Не делай этого, – через боль шептал Миша, но Вершинин его не слышал.
Раздобыв бумажек, Леха растолкал их по разным местам кучки и принялся поочередно их поджигать. Теперь этот яд точно никому не достанется: кто-то потеряет огромные бабки, кто-то – кайф, а кто-то, может быть, не заиграется, не перейдет опасную черту и не будет страдать. Итак, припасенный для клубных завсегдатаев товар не был доставлен по адресу: он выпотрошен на всеобщее обозрение и уничтожается курьером, которого должны были убить, человеком, который имеет личные счеты с владельцами груза.