Ох, видели бы вы глаза Вершинина, которые превратились в блюдца, когда он узрел все произошедшее на дороге. Леша мгновенно растолкал зевак, столпившихся у Тихомирова. Очутившись около Тихомирова, Вершинин нервно осмотрел его, несколько раз поинтересовался, в порядке ли все у Димы, может ли он подняться, может ли он идти, не кружится ли у него голова и все такое прочее. Подав Диме руку, Вершинин поднял его с дороги и повернулся в другую сторону, скорчив злобное лицо по отношению к водителю, который посмел совершить такое с Димой. Владелец отечественного автопрома оказался толстым и неповоротливым мужчиной, который еле как вылез из узких дверей своей колымаги, долго не мог до конца захлопнуть дверцу, а потом, вместо того чтобы хоть как-то помочь пострадавшему Тихомирову, обошел всю машину и принялся смотреть, не повредили ли ему капот. Это возмутило Леху в крайней степени. Он подлетел к водиле и схватил его за светло-коричневую рубашку. Вершинин злобно стиснул зубы и прижал мужика к машине.
– Что же ты делаешь, сука?! Не умеешь водить или в первый раз за руль сел, скотобаза ходячая?! Да он, – Вершинин указал на Тихомирова, – стоит тысячу таких, как ты! Ты где права купил, придурок?! У мамаши в роддоме?! Ты вообще не должен из своего амбара вылезать, а ты выперся оттуда, возомнив себя хозяином дороги! – не жалея голоса и фантазии, Вершинин погружал мужика в шок, а окружающие, удостоверившись, что с Димой все в порядке, расходиться не спешили и стали с улыбкой наблюдать за тем, как Вершинин отчитывает виновника происшествия.
Толстяк уже давно вспотел от страха, приоткрыл рот и нервно качал головой: у него смешно тряслись покрасневшие щеки и все его пять подбородков. Он пытался противодействовать налетевшему на него школьнику, но ничего не смог поделать, пытаясь даже оправдать себя словесно, но тщетно. Победила молодость.
– Что ты промычишь в свое оправдание, контрацептив использованный?! – кричал Вершинин, сильнее прижимая горе-автомобилиста к его машине.
– Я…я…я, – заикался мужик, – я машину на утилизацию везу! Опаздываю – сегодня последний день, – про утилизацию мужик нафантазировал, чтобы немного отвлечь Леху.
– Ничего, козел! Не последний сегодня день – на тот свет ты еще успеваешь! Это я тебя сейчас на утилизацию пущу…
Разгорелась небольшая потасовка: от первого удара Вершинина с правой мужчина упал на дорогу, поцеловавшись с полуспущенным колесом. Дальше Вершинин принялся дубасить его ногами. Бить толстяка, защищая интересы Димки, было в новинку для Вершинина – ему казалось, что он бьет мягкую подушку. Мужик молил о пощаде и махал руками, раскрасневшись, как помидор, и задыхаясь от дорожной пыли. Прохожим наблюдать за дракой было очень интересно. Никто не хотел их разнимать – было видно, что парень бьет мужика вполсилы, к тому же отменный жирок водителя защищает его внутренние органы и кости от травм.
Разнимать дерущихся бросился Тихомиров. Когда он оттаскивал Вершинина прочь, Алексей продолжил кричать:
– Так тебе и надо, говнюк! Попробуй только нажаловаться кому-нибудь, олигофрен!
Дело впоследствии замяли родители Вершинина. Сам Алексей, который теперь на дух не переносил жирных мужиков, решил напоследок посмеяться над истцом: меньше чем через неделю после инцидента Вершинин обратился к своему знакомому из ДПС и владелец «Жигулей» обнаружил в почтовом ящике уведомление о необходимости оплаты штрафа «за превышение скорости на 60 км/ч и более».
6. Тихомирову было весело вспоминать некоторые моменты (например, он вспомнил, как каждый день навещал Вершинина, когда тот болел, и пытался хоть как-то развеселить и раззадорить его), а некоторые истории из его жизни вызывали у него грусть и печаль. Но теперь ему собирались показать главную историю, после которой Дима может с уверенностью разделить всю свою биографию на «до» и «после»…
Дело было в седьмом классе, в октябре. В начале учебного года в класс к Вершинину пришел новенький, который, как и все новенькие, не сразу влился в коллектив. Обычно некоторые ученики из класса, самые активные и дружелюбные, как-то пытаются увлечь новичка, познакомиться с ним, завести дружбу, узнать о нем побольше, но почему-то этот 12-летний паренек никого не впечатлил, а наоборот вызвал какое-то странное чувство отторжения. Кому-то он показался слишком замкнутым, кому-то – слишком грустным и немного злым, кому-то – страшным и загадочным, кому-то – просто странным, не таким как все. Сам новенький не очень хотел идти на контакт с одноклассниками, поэтому, с одной стороны, был частью класса, а, с другой стороны, находился от всех особняком. А ведь он и вправду не был похож на остальных: был замкнут, всегда грустил, особо не разговаривал, был совершенно незаметен. Как вы уже поняли, после долгих скитаний по учебным заведениям Дмитрий Тихомиров решил по настоянию мамы попробовать начать учиться и влиться в окружение учеников и учителей в новой школе. Что ж, многие смеялись над ним, потому что не понимали его, боялись. Те, кто был поумнее и потактичнее, старались не обращать на новенького никакого внимания.