— Прекрасная мысль! — обрадовался тот.
На следующий день в полдень после окончания политзанятий с личным составом майор Волков выбрался в город. В городском комитете партии его приняли очень тепло.
— Вы как с неба свалились! — улыбнулся, увидев его, секретарь горкома. — Говорите, вы в затруднительном положении? Люди у вас скучают? Этому легко помочь. У вас ведь есть коллектив художественной самодеятельности, который недавно дал нам такой хороший концерт…
— Концерт — это еще не все. Ведь в самодеятельности участвует всего лишь немногим более десятка человек, а у меня их целый полк.
— Правда? Полк — это масса людей. Ох, если бы я имел столько людей, мне их есть чем занять… Знаете что, товарищ майор? А может, вы со своими воинами, конечно, если у вас есть свободное время и возможности, помогли бы нам? Мы испытываем трудности с сельхозтехникой. Не хватает рабочих рук, а поля большие.
— Согласен! Я поговорю с заместителем командира дивизии по политчасти. Если он ничего не будет иметь против, то получите в помощь людей. Создадим в полку добровольный трудовой отряд. Организуем солдатские субботники!
Довольные таким оборотом дела, они на прощание крепко пожали друг другу руки.
Политотдел поддержал инициативу по оказанию помощи местным властям и гражданскому населению. На общем открытом собрании коммунистов и комсомольцев майор Волков рассказал собравшимся о просьбе горкома.
Предложение было принято единогласно. Уже на следующий день группа, собранная из многих добровольцев, направилась в соседний колхоз. Два месяца летчики работали в поле — помогали убирать урожай, сеять озимые, ремонтировать сельскохозяйственные машины, выполняли другие хозяйственные работы.
Но помощь не ограничивалась только этим. Совместная работа летчиков и жителей Карловки сдружила их, общие дела и заботы, общие интересы по-настоящему сблизили людей.
Летчики, жившие на частных квартирах, помогали своим хозяевам чем только могли. Ремонтировали сельскохозяйственную технику и домашнюю утварь, делились своими продовольственными пайками, часто отдавали все сладости из пайка детям. Взамен получали горячую благодарность. Их окружала атмосфера, напоминавшая родной, но теперь такой далекий дом.
Молодые пилоты слушали интересные рассказы опытных летчиков и старались во всем походить на них, усваивали их выправку, характерный летный «фасон», манеры, отдельные словечки. Через несколько недель с первого взгляда было трудно отличить молодых от их опытных товарищей. Не хватало им только одного — экзамена на фронте. Однако все говорило о том, что час испытаний недалек.
Несмотря на неблагоприятную погоду и связанное о этим относительно небольшое количество вылетов, молодые пилоты освоили боевые самолеты настолько, что теперь можно было говорить и о введении их в бой. В декабре полк должен был отправиться на фронт. В связи с этим в конце ноября состоялась методическая летно-тактическая конференция. Она продолжалась два дня и закончилась в воскресенье 26 ноября.
— Ну, теперь скоро двинемся на фронт, — уверенно сказал Пономарев.
— Наконец-то на родину! — обрадовался Славек Скибина.
ОБУЧЕНИЕ — ЭТО ГЛАВНАЯ ЗАДАЧА
В начале декабря погода улучшилась, и можно было возобновить полеты. Все другие дела отошли в сторону. Тренировались главным образом в ведении воздушных боев, чтобы должным образом обучить молодых пилотов и восстановить свои былые навыки.
В этот день к полетам приступили с самого утра. Пары стартовали одна за другой и направлялись в заданные районы, где вели между собой воздушные «бои».
Пономарев и Красуцкий нетерпеливо ждали своей очереди. Уже дважды обговорили все этапы предстоящего сражения. Пономарев, выступающий в роли ведущего, успел даже рассказать своему молодому ведомому несколько фронтовых эпизодов о схватках с противником в воздухе. Наконец раздалась команда занять места в самолетах. Летчики вскочили на крылья и скрылись в кабинах. Застегнули шлемофоны и застыли в ожидании. В наушниках прозвучал знакомый голос майора Полушкина, руководителя полетов. Машины послушно вырулили на полосу и заняли стартовую позицию.
Миша Пономарев внимательно следил за показаниями приборов. Вот его самолет ускорил бег по траве, которая все быстрее мчалась навстречу, сливаясь в длинную серо-зеленую полосу. Аэродром остался внизу. Миша убрал шасси. Под крыльями мелькнула железнодорожная станция, и тут же рядом показалась бесформенная глыба элеватора. Следом за Пономаревым летел Красуцкий на своем «яке».