— Послушайте, — сказала Ирина, — ведь очевидно же, что если два преступления произошли в одном и том же месте в одно и то же время, то они взаимосвязаны. Проще говоря, кто этого типа убил, тот и работы художницы Дроновой украл!..
Она внезапно замолчала, наткнувшись на жесткий взгляд капитанши.
— Вы, гражданка Снегирева, кем работаете? обманчиво вкрадчивым голосом спросила Матросова.
— Я писатель, — пробормотала Ирина и поспешно наступила на ногу Катьке, которая порывалась сообщить, что Ирина Снегирева знаменитая писательница детективов, что на ее счету уже больше десяти романов и что скоро на экраны телевизоров выйдет телесериал по ее произведениям.
— Угу, писатель, — издевательски протянула Матросова, — так вот, гражданка писатель! Я же не учу вас, как романы писать! А я — оперативник! Я сама знаю, как убийства расследовать!
Вам, видите ли, все очевидно, а мне — не очевидно! И давайте каждый будет заниматься своим делом!
«Ну и грубиянка! — подумала Ирина. — И ведь совершенно не подойдет тут ответ типа „Не учите меня жить!“ или „Сама такая!“. Откровенно говоря, вообще не представляю, как с этой капитаншей разговаривать, она же все сама знает. Видно, права Жанка, пропали Катины работы безвозвратно»
Появился вышедший ненадолго помощник Матросовой. Еще больше нахмурив сросшиеся брови, он прошептал на ухо начальнице несколько слов. Та резко помрачнела, впрочем, и раньше ее настроение не было безоблачным.
— Ну, должна вам сообщить, что убитый никакой не корреспондент газеты «Ленинградский почтальон», а фигура, известная в криминальных кругах, — нехотя сказала она. — Это некий Леонид Подсвечников по кличке Леня Свет, он же Алексей Пеньков, он же Лысый Ленчик.
— Ой! — Катерина закрыла рот рукой. — Ужас какой! А что ему было от меня нужно?
— Вот именно об этом я и хотела вас спросить, гражданка Дронова! — серьезно сказала капитан Матросова, и даже хриплый голос ее стал звучать не так противно.
— Вы его личность по отпечаткам пальцев определили? — поинтересовалась Ирина. — Или как?
— Или как, — строго сказала Матросова, — и попрошу больше не задавать вопросов не по существу.
Ирина обиделась и далее хранила гордое молчание.
— Я жду ответа! — отчеканила капитан, требовательно глядя на Катю.
— Слушайте, ну откуда я знаю, что ему было от меня нужно! — рассердилась Катерина. — Он сам ко мне пристал, как банный лист, все домой просился остальные работы смотреть, я думала — это журналист такой настырный!
— А ваши панно, они.., как бы это выразиться.., представляют какую-нибудь ценность?
— Что вы хотите этим сказать?! — возмутилась Катя. — Художественные произведения всегда представляют ценность.
Капитан Матросова взглядом выразила все то, что она думает о куске ткани, на который нашито множество мелких тряпочек, и все это автор называет искусством. У нее в голове никак не укладывалось, что кому-то могли понадобиться разноцветные тряпки. Может, и красиво, конечно, на вкус и цвет товарища нет, но вряд ли за такое убивают.
— Для меня мои работы бесценны! — закричала Катерина, правильно прочитав все, что светилось в голубых глазах милиционерши.
— Катерина Михайловна хотела сказать, что примерная стоимость украденных работ составляет десять тысяч долларов, — влезла в разговор Жанна, — по рыночным ценам, конечно.
— Для Лысого Ленчика это семечки! — пренебрежительно сказал бровастый сотрудник капитана Матросовой, за что был удостоен грозного взгляда своей начальницы.
— Он что — специализировался на произведениях искусства? — не выдержала Ирина.
— Свидетели, вас больше не задерживают! рявкнула Матросова прокуренным басом. — Все свободны! К следователю вызовут!
— Когда? — прищурилась Жанна.
— На днях или раньше!
Темно-красная «хонда» свернула к тротуару и затормозила. Тут же из стоявшей рядом бежевой «пятерки» выскочил худощавый мужчина с бегающими глазами. Передняя дверца красной машины открылась, мужчина пригнулся и плюхнулся на сиденье рядом с женщиной в черных очках.
Сразу было видно, что мужчина взбешен.
— Ты что же, стерва коммунальная, устроила? — прошипел он, повернувшись к своей соседке. — Ты во что меня втянула?
— Это вы должны мне объяснить, что произошло! — прервала его женщина срывающимся от волнения голосом. — Кого вы там убили?
Мы ни о чем таком не договаривались!
— Я? — возмущенно выкрикнул мужчина. Да ты, каракатица безмозглая, курица ощипанная, за кого меня принимаешь? Я профессионал, а не лох какой-нибудь! Я на мокрое дело не подряжался! Я к тому покойнику никакого отношения не имею! Взял то, о чем договорились, вынес — и дело с концом! Моя работа выполнена!
А то, что там жмурик какой-то непредусмотренный образовался, это все дело меняет! Ты меня ни о чем таком не предупредила! На меня хочешь покойника своего повесить? Не на такого напала!
— Я тоже к этому трупу никакого отношения не имею! — прошипела женщина. — И нечего на меня кричать!
— Да я не то что кричать, я тебе сейчас шею сверну! — и мужчина пригнулся к ней, как будто собираясь привести свою угрозу в исполнение.
Женщина отдернулась от него и надавила на кнопку сигнала. Прохаживавшийся возле перекрестка гаишник удивленно покосился на красную машину и неторопливо двинулся к ней, помахивая жезлом.
— Ты что, совсем сдурела? — прошипел мужчина. — Только мента нам теперь не хватало!
— Сам сдурел, — огрызнулась женщина, нечего мне угрожать!
Милиционер приблизился к машине, наклонился и проговорил, заглянув в окошко:
— Старший сержант Конопелькин. Что тут у нас случилось?
— Ничего не случилось, все в порядке, начальник! — ответил мужчина, изобразив на своем лице подобие широкой улыбки.
— Не тебя спрашиваю!
— Все в порядке, — подтвердила женщина, вымученно улыбнувшись.
— А если все в порядке, — недовольно произнес милиционер, — то зачем сигналите? Что же вы, гражданочка, не знаете, что подача звуковых сигналов в городе запрещена, за исключением аварийной опасности?
— Знаю, — виновато проговорила женщина. Нечаянно кнопку задела! Сколько я вам должна?
— Ладно, ничего не должны, — расщедрился старший сержант, выпрямляясь, — в следующий раз будьте осторожнее!
Едва дождавшись, когда Отойдет милиционер, мужчина вполголоса проговорил:
— Совсем окосела! Сейчас бы этот мент документы потребовал, и горели бы мы синим пламенем…
— А нечего было угрожать!
Мужчина резко выдохнул сквозь сжатые зубы, издав звук наподобие змеиного шипения, и взял себя в руки.
— Ладно, открывай багажник, я к тебе переложу то, о чем договаривались.
— Не надо! — испуганно ответила женщина. После того, что случилось, я ничего не хочу брать…
— Ну уж нет! Хочешь, чтобы меня с этим барахлом замели и повесили на меня того покойничка? Не выйдет! Ты из меня лоха-то не делай! Не на такого напала! Я профессионал!
Он выбрался из «хонды», подошел к своей неприметной «пятерке», покосился на гаишника, убедившись, что тот занят собственными делами, открыл багажник и достал из него какой-то тяжелый объемистый тюк. Поскольку женщина сидела на прежнем месте и не думала открывать багажник своей машины, «профессионал» забросил тюк к ней в салон, под заднее сиденье. Потом он снова сел в красную машину и удовлетворенно проговорил:
— Вот так-то! Как договаривались, так и сделаем, и нечего тут понты кидать! Теперь гони оставшиеся деньги, и разбежимся, как тараканы после дихлофоса! Я тебя не знаю, и ты меня не знаешь!
Женщина что-то недовольно проворчала себе под нос, но не решилась спорить. Она вытащила из бардачка конверт и протянула его своему соседу. Тот довольно ухмыльнулся и сказал напоследок:
— Стоило бы с тебя дополнительную капусту срубить, так сказать, штраф за лишний риск и непредвиденные обстоятельства, но так уж и быть. Уговор дороже денег. На сколько договорились — столько и возьму. Потому что я профессионал, а не лох какой-нибудь!