«Меняю квартиру со всеми удобствами в центре города на жилплощадь в любом отдаленном районе».
ВСЕВОЗМОЖНЫЕ БЛАГА
Экскурсовод остановился возле кривобокого деревца и стал объяснять, что это исключительная редкость.
Степану Петровичу стало скучно. Он украдкой скосил глаза в сторону и… обомлел. Прямо под ногами, в небольшом круглом бассейне, плавали жирные, золотые караси. Карасей было сковородок на двадцать…
— Товарищ, — вежливо остановил его экскурсовод.
— Я только потрогать хотел, — сказал Степан Петрович, вытирая руку о штаны.
Экскурсия двинулась вдоль по аллее. Не прошли и двадцати метров, как руководитель сказал:
— Обратите внимание: направо — югланс региа…
На чистой полянке, ничем не огороженное и никем не охраняемое, стояло высокое развесистое дерево, усыпанное грецкими орехами — по три рубля за кило.
«Не может быть», — сказал себе Степан Петрович и оглянулся — нет ли где сторожа или собаки.
Потом тронул за рукав экскурсовода, кашлянул и вкрадчиво спросил:
— Я извиняюсь, конечно… Это что… те самые, которые… этого самого?
— Те самые, — ответил экскурсовод, — можно так есть, можно халву делать.
Степан Петрович вернулся и еще раз обошел югланс региа. «Ай-ай-ай! — думал он, пятясь от ствола по спирали. — Это если на базар да килограммами… Два деревца — и вот тебе дорога в оба конца самолетом».
На шестом витке Степан Петрович чувствительно стукнулся обо что-то затылком. Он повернулся и вздрогнул. Непосредственно перед его носом торчали из земли бамбуковые удилища, — по два пятьдесят штука.
«Господи боже мой! — затосковал Степан Петрович. — Всевозможные блага! Под ногами валяются!»
…Экскурсию он догнал в конце аллеи. Спутники его кружком стояли возле какого-то дерева, а экскурсовод интригующе говорил:
— Пожалуйста, товарищи, можете потрогать. Степан Петрович протиснулся в середину. На дереве торчали настоящие полуторарублевые мочалки в доброкачественной зеленой упаковке…
И тут Степан Петрович не выдержал. Он приотстал от экскурсии, торопясь и нервничая, отломил четыре мочалки, завернул их в газету и, не оглядываясь, побежал к выходу из дендрария.
МОИ ДОРОГИЕ ШТАНЫ
Я принес в мастерскую химчистки брюки.
— В покраску? В чистку? — спросила девушка-приемщица и протянула руку.
— Минуточку, — сказал я, прижимая сверток к груди. — Вообще-то, в чистку… Только скажите — это долго, нет?
— Как обычно — десять дней, — ответила девушка. — Но если хотите, можете оформить срочным заказом. Тогда — пять дней.
— Пять ничего. Это меня устраивает. А какие гарантии?
— То есть? — не поняла девушка.
— Ну, чем вы гарантируете, что именно пять, а не шесть или семь?
— Такой срок, — сказала девушка. — Не я устанавливала. Обычно мы его выдерживаем.
— Хм… допустим… Это что же — в субботу можно будеть забрать?
— Да.
— Суббота — короткий день, — намекнул я.
— Ну и что же? — спросила девушка.
— Вдруг не успеете.
— Постараемся, — заверила силы.
— Хорошо, — вздохнул я и отдал брюки. — Только учтите — вы мне обещали.
— Разумеется, — согласилась девушка, кинула туда-сюда штанины и сказала: — Износ — пятьдесят процентов.
— Да вы что! — обиделся я. — Значит, осталось их только выкрасить да выбросить. Пятьдесят!.. Когда же это я успел их так износить?
— Не знаю, — тихо сказала девушка. — Но износ все-таки пятьдесят процентов. Да вы не волнуйтесь. Это ни на чем не отразится. Просто формальность. Так положено.
— Ладно, пишите, — сказал я — Пишите… Вы организация — за вами сила…
Девушка тихонько вздохнула и стала выписывать квитанцию.
— Общее загрязнение, — отметила она.
— Конечно, я топтал их ногами, — буркнул я.
— Вы не так поняли, — снова вздохнув, сказала девушка. — Это значит, нет особых пятен, клякс и так далее. Просто легкое загрязнение. Почти чистые… Посчитайте-ка лучше пуговицы.
— Что, разве теряются пуговицы-то? — встревожился я.
— Мы их отпарываем, — пояснила девушка. — Потом обратно пришиваем. Четыре копейки с пуговицы.
— Четыре копейки! Ничего себе — сервис!.. Раз, два, три… А если какая-нибудь все же потеряется?
— Поставим свою, — сказала девушка.
— Свою?! Хотел бы я знать, где вы ее возьмете? Это же импортные пуговицы, немецкие… пять, шесть, семь… мелкие тоже считать?
— Считайте все.
— Ага… восемь, девять, десять… Интересно, а эта для чего здесь? Никогда ее не застегиваю… Вот черти драповые — понашьют пуговиц с неизвестной целью… одиннадцать, двенадцать… Тринадцать штук. Ужас! На одних пуговицах пятьдесят две копеечки теряю…
Я забрал квитанцию и вышел.
Потом вернулся.
— Так, значит, в субботу? — еще раз переспросил я. — С утра можно прийти или лучше к обеду?
— Можно с утра, — сказала девушка. — Но лучше к обеду.
— А поточнее вы не можете сказать?
— Сейчас не могу, — ответила она.
— Что ж, заскочу завтра, — сказал я.
— Ну, как наши дела? — спросил я, заявившись на другой день. — Что вы на меня смотрите? Не узнаете? Брюки я вам вчера сдал. Серые. Пятьдесят процентов износа, как вы тут мудро установили.
— В производстве, — сказала девушка.
— Ишь ты! — удивился я. — Звучит-то как! Можно подумать, что у вас здесь машиностроительный гигант. В производстве, стало быть. А на какой стадии?
Девушка пожала плечами.
— Тэк-с, — сказал я. — Кстати: если какая-нибудь пуговица все-таки закатится бесследно, я тут в одном магазинчике присмотрел очень похожие. Запишите-ка адрес и как доехать: Юго-Западный поселок, Вторая Газобетонная…
— Да почему же она закатится! — возразила приемщица. — Раньше не закатывались…
— Что было раньше, меня не касается, — сказал я. — Пишите, пишите адрес — пригодится… Вот так-то лучше… Между прочим, вечером вас где найти можно?
— Это для чего еще? — вспыхнула девушка.
— Ну мало ли… Знаете ведь, как бывает: в обед еще ничего неизвестно, а к вечеру, глядишь, что-нибудь и прояснилось.
— Вечером я пойду в театр, — сказала она.
— Вы — в театр, — вздохнул я. — А мне, по вашей милости, не до театра. Ближайшие пять дней. А то и все десять…
Поздно вечером я все-таки дозвонился к ней — разыскал домашний телефон через справочное бюро.
— Какие новости? — спросил я. — Пока никаких? Жаль, жаль… А я тут кино смотрел по телевизору. Фитиль. Знаете ли, история, аналогичная моей. Тоже сдал человек в химическую чистку брюки, а получил обратно одну штанину. Что? У вас так не случается? Обе штанины будут на месте? Ну, посмотрим, посмотрим. Завтра зайду — поинтересуюсь…
Назавтра, когда я зашел в мастерскую, приемщицы там не оказалось. Вместо нее за барьерчиком сидел маленький грустный инвалид.
— Папаша, — обратился я к нему. — Тут раньше девушка была…
— Была-была, — сказал инвалид. — Была, а теперь сплыла.
— Обедает? — спросил я.
— Может, и обедает, — хмыкнул инвалид. — Кто же ее знает.
— Уволили? — сообразил я.
— Сама ушла, — сказал инвалид и горестно моргнул глазами. — Доел ее тут один гад… из клиентов… Какого работника потеряли! Можно сказать, на ней вся мастерская держалась. Теперь опять начнем штаны населению дырявить да пуговицы терять…