Я выросла, слушая на ночь рассказы об этом месте. Этой семье. Из моих друзей только Дарси знает истинную, мрачную историю, исключая последнюю главу. Я поехала учиться в Авиньон с определенной целью. И только сейчас, два десятилетия спустя, эта цель, наконец, близка.
– Мне было восемнадцать, я только-только вышла замуж, – начинает Сильви. – Это был пятьдесят третий год. Война давно закончилась, но наша страна была разорена. Евреи… – Ее лицо сереет. Мое сердце совершает знакомое движение, переворачивается само по себе. – Евреи нашей страны достаточно настрадались. Много людей погибло. Очень много. Наши мужчины воевали, и Люк тоже. Я знала его ребенком, а он вернулся мужчиной. Ожесточенный, поломанный человек. Наши родители были друзьями. Вот только-только он был просто Люком, их Люком, а потом внезапно стал моим. Моим Люком. Вот как все происходило тогда. У вас, девочки, есть любовь. У нас был долг. Пф-ф-ф, любовь.
Сильви вскидывает руку, словно защищаясь от любви, но затем черты ее лица смягчаются.
– Ну, у меня тоже была любовь. Но эта история случится позже.
– Ты любила дедушку? – спрашивает Арабель, и я принимаюсь размышлять, насколько это интересный вопрос и почему мне ни разу не пришло в голову задуматься, были ли мои бабушка и дедушка влюблены. Особенно родители моего отца, с которыми я никогда не встречалась. С родителями моей мамы все было просто: они могли интересоваться мной или нет, и я к ним относилась так же. В любом случае они умерли, когда я была маленькой. Так что я романтизировала своих потерянных бабушку и дедушку, тех, кого у меня забрали. Я представляла, что до того, как у них все украли, до тех ужасов, которые они пережили, они были безумно влюблены друг в друга. Сейчас у меня щемит сердце от мысли, что это не так. От мысли, что у них были проблемы, подобные тем, что есть у всех нас. От мысли, что они сошли в могилу в страхе, не держась за руки.
Полагаю, я принимала как должное, что любовь – основная причина, по которой мы вступаем в брак. В конце концов, это причина, по которой я вышла замуж, или по крайней мере одна из причин. В то время дела у Себа шли хорошо, он продвигался по служебной лестнице в Goldman Sachs, у него было подходящее образование. Это означало, что с финансами у нас все будет в порядке. Может быть, звучит бессердечно, что такой аспект принимался во внимание, но мой отец всегда твердил, что мне нужен мужчина, который способен меня обеспечить. И в выборе мужчины я, как и в остальном, прислушивалась к своему отцу.
Кроме того, я реалистка. За деньги можно купить многое, иногда даже жизнь.
Сильви качает головой.
– Я не любила твоего дедушку. Désolée[66]. Я пыталась. На самом деле, если бы вручали медали за старание полюбить, я бы заняла первое место. В те дни у нас была маленькая квартирка на улице Нострадамуса. Твой дедушка занимался текстилем, и я пришла работать к Серафине и Ренье. У нас было очень мало денег. Зимой у нас часто даже не было отопления. Если у тебя есть любовь, то пережить это просто. Но без денег и без любви…
– Это холодное существование, – тихо говорит Арабель.
– Холодное, – подтверждает Сильви. – Даже в середине лета холодно. Но у меня была твоя мама, Арабель, моя Дельфина, а позже у меня появилась ты. Вы сделали мою жизнь очень теплой. – Сильви сжимает руку своей внучки, и я ощущаю укол зависти. Забавно, что ты всегда хочешь того, чего у тебя нет. У меня так много всего, возможно, очень много того, чего нет у Арабель. Живые родители, замечательные дети. Но у нее есть бабушка, которая обожает ее. Мне всегда было интересно, какая она – безусловная любовь, подобная этой. В конце концов, дедушка с бабушкой любят иначе, чем родители, без ожиданий.
– А ты… Я имею в виду, ты и моя бабушка… – Дарси краснеет. – А ты… когда был жив мой дедушка?
– Non! – В ужасе восклицает Сильви. – Absolument pas[67]. Мы дали клятвы нашим мужьям. Эти клятвы что-то значили. Они должны что-то значить, иначе все развалится.
Я смотрю на Арабель и замечаю, что Викс тоже. Дарси молча уставилась на ствол возвышающегося над нами платана. Она невероятная, моя подруга. Честно говоря, я восхищена ею. Будь я на ее месте, и Бель забрала бы Себа или попыталась это сделать, я бы не сдержалась. Я бы высказала Сильви, кто такая ее Бель на самом деле. Но полагаю, сегодня не слишком подходящий день. И, кроме того, Дарси погружена в пучину горя.