— Алло.
— Алло, привет, сынок, а ты где? — произнёс женский голос.
— Привет, мам, я ещё дома, что у вас?
— Ждём тебя, через сколько ты подъедешь?
— Минут через пятьдесят или через час буду у вас.
— Хорошо, тогда до встречи.
— До встречи, мам.
Положив трубку, Вова помыл посуду, оставленную в раковине после завтрака и, затем, одевшись, взял ключи от автомобиля и выйдя из дома, предварительно закрыл дверь, после чего направился к автомобилю, потом подошёл к воротам для того, чтобы их открыть. У него в планах на будущее было сделать ворота на электроприводе, но не всё сразу, пока можно было обойтись и так. Выехав из дома, он сделал ещё пару звонков, а затем, включив музыку, направился в сторону, где жили его родители.
На последнем курсе колледжа Вова начал интересоваться противоположным полом, точнее, интересовался он им всегда, но почему-то именно на последнем курсе на него тоже стали обращать внимание. У него были отношения, пока он не встретил её, это была та девушка из маршрутки, которая очень сильно зацепила его, но он оплошал. Тогда, бросив её, когда она так в нём нуждалась и просила помочь и быть с ней, он просто струсил. И спустя многие годы он ещё долго ходил периодически мимо окон её дома и постоянно вспоминал, как подло поступил, хотя скорее он подло поступил с самим собой, ведь он чувствовал, что влюблён. Тогда Вова не мог и предположить, что когда-нибудь они ещё смогут встретиться вновь. В тот период окончив колледж, Володя решил поступить в институт экономики и права на заочное отделение, и он это сделал. Поступив, он много работал и совмещал учёбу, не забывая о тренировках, тренировался он в большей степени для души, но и, конечно же, что бы быть в форме. На службу в армию его не приняли из-за того, что он был аллергиком и состоял на учете у аллерголога. Хотя был период, что ему очень хотелось пойти на службу, но когда ему не удалось этого сделать, он сильно не расстроился и занялся другими делами. С годами работа у него стала образом жизни, он и сам не заметил, как забросил институт, и реже стал ходить на тренировки, а что касалось личной жизни, то была пара-тройка не очень серьёзных отношений. Родителей он навещал по-прежнему нечасто. Когда ему исполнилось двадцать два года, он как-то приехал навестить родителей по просьбе мамы, и, зайдя к ним в дом, увидел, что отец её душит, Вова тогда потерял связь с этим миром, и в него как будто вселился дьявол. Схватив отца, он сделал ему подсечку, тот, упав с грохотом на пол, попытался встать, но Вова не дал ему этого сделать, запрыгнув на него сверху, он начал кулаком выбивать из него дух через лицо, затем подняв его, и, уперев к стене, держа за шею, вновь ударил несколько раз свободной рукой в лицо. Сдавливая горло своего собственного отца, Вова спросил голосом, который сам не узнал:
— Ну что, нравится, когда тебя душат? А, нравится? Так вот учти, сука, если ещё раз я узнаю или увижу что-нибудь подобное, то я тебя убью, убью!
После чего отпустил его, лицо у его отца уже значительно посинело, и он рухнул на пол, хрипя, пытался вздохнуть. Вова вышел на улицу, всё, что накопилось у него за все эти годы, выплеснулось наружу, его трясло так, что он не мог некоторое время успокоиться, в дом он заходить больше не стал, просто сел в машину и уехал. Проехав примерно часа два в сторону Петербурга, у него зазвонил телефон, и это был его отец. Вова немного поколебался, прежде чем ответить, но был удивлён, что отец решил ему позвонить. Практически первый раз в жизни он будет разговаривать со своим отцом по телефону! Хотя первая мысль была такова, что он звонит сказать, что Вова ему больше не сын, и чтобы он забыл дорогу к ним. Собравшись с духом, он ответил. И оказалось, что Вова был неправ, первое, что сказал ему отец, это было:
— Прости меня, сын.
Прости меня, сынок! Вова не поверил своим ушам. И тогда он ответил ему.
— И ты прости меня, пап. Я ведь люблю вас обоих — и тебя, и маму, и мне тяжело видеть, как вы живёте, я устал от этих скандалов, драк и всего прочего.
После этого разговора отец пообещал больше так не делать, и, к удивлению Володи, он всё-таки сдержал обещание. В тот день у Володи всю дорогу до Петербурга катились из глаз слёзы, он не мог остановиться. Ему было так жаль, что он совершил этот поступок.