Снаружи затарахтел двигатель вездехода. Сейчас, когда двери отсутствовали, он слышался отчётливо.
– Что со мной будет? – спросил Николай, прислушиваясь к удаляющемуся звуку мотора.
Ловец со шрамом пожал плечами.
– В обычный лагерь для «шатунов» ты, конечно, не попадёшь. Твою подружку в Центре препарируют сразу же. Ну а тебя чуть позже. У наших «очкариков» руки чешутся, чтобы разобрать тебя по органам.
– Она мне не подружка, – сказал Николай.
Ему вдруг вспомнился огонёк горелки. И как они сидели и молчали, и в этом молчании не было неловкости, в нём было что-то другое, что-то тёплое… А ведь даже имени у неё не спросил.
– Как вы меня выследили? – спросил Николай.
– Приборы ночного видения и собаки, – ответил человек со шрамом. – Проще простого.
– Проще простого… – повторил за ним Николай.
– А ты думал, что самый умный? Давай, вставай. Пора.
Николай поднялся и застегнул комбинезон. Двое у дверей не то чтобы напряглись, но было видно, что готовы ко всему. Стволы автоматов смотрели ему в грудь. Николай сделал шаг и покачнулся. Кажется, ещё чуть-чуть и упал бы.
– Голова… – слабым голосом сказал он.
– Ничего, скоро пройдёт, – хмыкнул человек со шрамом. – Двигай.
Еле удерживая равновесие, Николай подошёл к проёму, где раньше была дверь в сенцы. Наружной двери тоже не было: её разорвало в клочья. Часть сенцев слева обвалилась. Один из конвоиров был уже снаружи и внимательно следил за Николаем.
– Давай, давай! Шагай! – подтолкнули сзади.
Николай сделал неуверенный шаг вперёд. Но нога зацепилась за невысокий порожек, и он рухнул во весь рост в разбитые взрывом сенцы.
– Да ёж твою медь! – крикнули сзади. – Встал! Быстро!
– Сейчас… Сейчас… – бормотал Николай, хаотично шаря руками по полу и словно бы пытаясь подняться. – Голова кружится! Сейчас… Встаю!
«Миротворец» был там, где он его оставил. Только обломок доски прикрыл его сверху.
В спортивной секции действительно из «Миротворца» стреляли мало. А если и стреляли, то ради возможности подержать в руках оружие-легенду. Поэтому Николай имел возможность стрелять из него сколько угодно – знай оплачивай патроны и приводи после стрельбы в порядок. Тренер его страсти не одобрял, но и не мешал. За свои деньги каждый развлекается как может. Но как-то раз, понаблюдав за стрельбой Николая, позвал его к себе в кабинет и показал видео на ютубе, где знаменитый стрелок Джерри Микулек выпускал из револьвера шесть пуль за одну секунду. Причём из такого же «Миротворца». Это было поразительно. За одну секунду стрелок шесть раз левой рукой возводил курок, а правой нажимал на спуск! И все пули ложились точно в цель.
– Слабо повторить? – спросил тренер.
– Увидим, – ответил тогда Николай.
Это была весна две тысячи шестнадцатого.
Теперь, четыре года спустя, Николай стоял на четвереньках в полуразрушенных сенцах промёрзшей насквозь сторожки и онемевшими пальцами нащупывал знакомую рукоятку револьвера.
– Хватит ползать, – прикрикнули сзади. И нога в тяжёлом ботинке дала Николаю хорошего пинка. Словно бы от этого удара он упал набок и поднял револьвер.
Николай так и не смог повторить рекорд знаменитого стрелка. Он сумел достичь только пяти выстрелов в секунду. Три выстрела он сделал за две третьих секунды…
Метель по-прежнему не унималась. Но это к лучшему. Теперь его не найдут даже с собаками и приборами ночного видения. А наугад им придётся прочёсывать больше тысячи домов. Но он лишился своего рюкзака с припасами и винтовки. Оставался лишь револьвер с тремя патронами. В доме, куда он влез на этот раз, оказались небольшие запасы еды и трое «спящих» в большом, похожем на кокон «гнезде». Что ж, они пока не мешают друг другу, а что будет завтра… Николай посмотрел на старомодный отрывной календарь на стене. Всё-таки он должен добраться до своей цели. Той, что за лесом. Тогда многое для него изменится. Николай подошёл к календарю и оторвал почти все листки. Остался последний.
Заканчивался день тридцать первого декабря две тысячи двадцатого. Что ж, следующий год будет лучше.