Старая учительница провела парней двор.
— А можно еще один вопрос? — сказал Чэсь. — Почему вы не сдадите свои экспонаты в школу? Пусть бы все смотрели.
— Чтобы в скором времени от этих экспонатов остался один шкаф с запыленной тяжелой папкой? Здесь надежнее. Я ничего ни от кого не скрываю. Вот вы захотели, пришли-и получили, что вам нужно. И каждый так может.
Глава 28. В городе
В это самое время Михаль на городском почтамте разговаривал по телефону с Оксаной. Кабинка была изолирована. Михаль не боялся, говорил громко. Однако старался не растягивать, чтобы хватило денег, говорил почти «телеграфным стилем»:
— Оксана, привет, это не геологи, а твои «Червеньские знакомые», они знают твой адрес, берегись сама и береги талер! Бабушка тебя не дождется, когда приедешь? Когда, говорю, приедешь?
Ответ поразил его. Беззаботный, веселый голос:
— Михаль, передай бабушке, что приеду быстро, сразу, как Катя выздоровеет!
— При чем тут опять Катя? Ты разве доктор?
— Михаль, как ты можешь? Мы вместе с ней приедем.
Главное, не было времени ни обидеться, ни обдумать все это.
— Ты была в архиве?
— Пока нет. Только не сердись, все будет хорошо. Папа завтра едет в экспедицию, он написал записку в архив, меня пустят туда. А вы чем во что играете?
— Оксана! — закричал Михаль. — Что ты говоришь, какие игры! Я нарочно звоню, чтобы предупредить тебя: берегись! Обещай, что не будешь держать при себе монету!
— Хорошо, не волнуйся. Папа завтра уедет, и я буду жить у Кати, пока она выздоровеет. Потом ее отец привезет нас машиной в Поплавы.
Одно только недоумение было на душе после этого разговора. Опять какая-то Катя!.. И Оксана — веселится, словно ребенок, словно не понимает ничего…
Вместе с тем Михаль не мог не признать, как значительна роль Оксаны во всей этой истории. Девочка должна сделать больше, чем они все вместе взятые: как-то раздобыть и привезти сюда два талера и копию бересты.
Михаль вышел из почтамта. Так и не прояснилось. Пасмурно, над городом низкие тучи, даже, кажется, понемногу начинает накрапывать дождик. Нужно быстрее решать все дела и возвращаться домой. Михаль сориентировался, в какой стороне улица, на которой располагается краеведческий музей. Дмитрок говорил, что недалеко от почтамта. Город небольшой, здесь почти все «важные» здания лепятся возле центральной площади. Нет, лучше не тратить зря времени, нужно спросить у кого-то.
Рядом, на скамейке у автобусной остановки, сидели какие-то мужчины. Громко разговаривали, курили… К таким лучше не подходить. На другой стороне площади был голубой киоск «Мороженое». Лучше спросить киоскершу.
Михаль пересек круглую мощеную площадь, и когда приблизился к киоску, увидел возле него мальчика и девочку примерно своих лет. Они покупали мороженое. Девочка была похожа на Оксану, только черноволосая, в синем платьице, с белой косынкой на голове. Высокий мальчик — в поношенном трико, обвисшем на коленях, в стоптанных кедах на босу ногу. Он неприязненно через плечо взглянул на Михаля.
Это были местные, городские дети (по-домашнему одеты — значит, живут неподалеку), поэтому Михаль и обратился к ним «по-городскому» — по-русски:
— Скажите, как пройти к краеведческому музею?
Мальчик облизал брикет мороженого, еще раз неприязненно оглядел Михаля.
— Вярніся назад да паштамта, завярні за вугал, — сказал он, — убачыш шпіль. Там твой музей. Толькі цяпер ён на рамонце.[1]
У Михаля вплоть отвисла челюсть. Во все глаза он смотрел на мальчика. Городские, а говорят чисто по-белорусски — это никак не укладывалось в голове…
— Табе паўтарыць?[2] — отставив руку с мороженым, так как с него капало, спросил мальчик.
Девочка засмеялась:
— Яму, відаць, перакладчык патрэбен![3] Вернись на ту сторону, за углом увидишь шпиль — пику такую. Там музей.
Облизывая мороженое, они пошли, как ни в чем не бывало, по улице. Даже не оглянулись на Михаля. А потому хотелось побежать за ними следом, познакомиться, расспросить… Кто они, где учатся?..
Но одумался: зачем? Пусть так и остаются незнакомыми. Что в этом, наконец, удивительного? Раз люди живут в Беларуси, значит, и разговаривают по-белорусски. А разве он, Михаль, или Чэсь в школе на уроках не отвечают на чисто белорусском языке? Отвечают. И никто этому не удивляется. Вот только на улице, вне стен школы… «Рэбята, зачэм драцца?..» «Чэсь, хадзі сюда, раскажу адну вешч»… Ужасно! Оксана минская, а и то разговаривает чище их, считай, деревенских.
1
Вернись обратно к почтамту, заверни за угол, — сказал он, — увидишь шпиль. Там твой музей. Только сейчас он на ремонте.